Таким образом, экономический рост и политическая устойчивость сообществ способствовали непрерывной урбанизации и социальной сложности, а вместе с ними возрастанию политической власти гегемонов и их подражателей. Традиционное общество предполагает не только разделение капитала и власти, но и презумпцию главенства коллектива, или организации, над частным лицом, за исключением элит. Капиталистическое общество, хотя и не всегда, способно к ограничению власти коллектива и организации над частным лицом. Двойная структура управления сообществом, властью и капиталом, союзом организаций и частных лиц принесла также двойственную структуру гегемонии как международных отношений организаций и частных лиц.
Двойная структура отношений более тонка и сложна, чем одинарная форма традиционной иерархии власти. Она позволяет как стабилизировать общее пространство отношений, так и осуществлять политическую манипуляцию отдельными экономическими процессами путем провоцирования нужного поведения сообществ. Такой результат достигается путем управления отношениями государств и деловых предприятий, а параллельно – управлением поведением индивидов и групп. Отличие гегемона от остальных сообществ заключается в его возможности институционально центрировать самые крупные скопления этих двойных отношений и пользоваться ими в целях поддержания своего влияния и власти.
В Нидерландах в XVI—XVII вв. зависимость сообщества от внешней торговли и слабость аристократии привели к союзу буржуазии и аристократии. Эта олигархия воспользовалась близостью к источникам капитала и организовала торгово-промышленное обслуживание остальной Европы, сделав нидерландское сообщество одним из самых богатых и развитых в мире. Усложнение деятельности вызвало появление новых практик управления, а контроль экономических процессов позволил защитить себя практически от всех конкурентов, извлекая прибыль и политическое влияние из отношений с каждым из них. Нидерланды возвышались, посредничая между развитыми сообществами Азии и развивающейся Европой. Британское сообщество XVIII—XIX вв. отличалось от предыдущего лишь размерами и политическим патом, зафиксированным парламентским правлением еще до прихода значительного капитала. Организационные возможности Британии и накопленный голландцами капитал позволили подчинить прямой или опосредованной власти британской олигархии практически все развитые сообщества. Так же как и Нидерланды, Британия, опираясь на экономическое превосходство, манипулировала политическими процессами в Европе, подчинив при этом Индию, навязав Китаю фактически даннические отношения, а Латинской Америке и Ближнему Востоку – посредничество во всех вопросах производства и торговли.
Рост урбанизации и мирового рынка, на котором доминировала Британия, обусловили социальные изменения европейских сообществ, потребовавших