В пирамиде появились рельефы, зелёные холмы и столб из скал, уходящий под облака – всё точно так же, как было на карте в летающей машине Ивана.
– Мы называем эту зону Аномалией, потому что многое из того, что там происходит, толком учёными ещё не изучено и не поддаётся объяснению. Когда в мире жизнь более-менее устаканилась, оказалось, что над образовавшимся плато ни самолёты, ни любые другие летательные аппараты, даже нынешние, самые современные, пролетать не могут. Плато стало чем-то типа Бермудского треугольника… Магнитные вихри, которые раньше на Земле не наблюдались, здесь бушуют вовсю. Даже со спутников не удавалось сделать нормальных фотографий – долгое время плато закрывали облака, но даже когда они рассеялись более-менее, снимки получаются крайне неточными. Предположительно из-за тех же магнитных вихрей и перекосов магнитного поля. На земле тоже было опасно находиться – повышенный радиационный фон после взрыва, даже на значительном расстоянии от кратеров, буквально выкосил всё живое. Вода в некоторых реках до сих пор остаётся отравленной. В общем, мёртвая зона. Поэтому на заседании Мирового комитета по Безопасности и Экологии было решено объявить эту территорию закрытой. Границы Аномалии охраняются военными. На безопасном расстоянии, конечно. Здесь, где находимся мы с вами, уже давно всё в порядке. Оцепление снято, и местность отдана на откуп учёным. Наша группа, к примеру, изучает новые породы, которые появились на разломах рельефа. Кстати, благодаря кроинию, обнаруженному на осколке астероида гениальным профессором Вайцехом, у нас и появились все эти летающие штуковины, – Льюн Ти шутливо пнула сиденье в воздухе. – Достаточно чуть ли не одной частицы, и, пожалуйста, пользуйтесь. Я всё думаю намазать микрон под хвост корове на соседской ферме. То-то посмеёмся.
Хихикая, Льюн Ти сделала паузу, но ожидаемого взрыва смеха не последовало – мужчины с иными, суровыми лицами и девушка-дикарка смотрели на неё молча и напряжённо.
Льюн Ти нахмурилась и закусила губу. Похоже, она что-то начинала подозревать. Но девушка тут же отмахнулась рукой от мыслей, словно от невидимой мошкары.
– То есть вы хотите сказать, что в зоне Аномалии жизнь невозможна? – первым прервал молчание Тим.
– Конечно, если не считать горную флору, – кивнула девушка. – Скудная растительность, травы, мутировавшие по большей части и сумевшие приспособиться к новым условиям. Людям и животным там выжить невозможно.
Иван хмыкнул чуть слышно, но Михаил тут же осадил его жестом.
– Что смешного? – удивилась Льюн Ти.
– Н-ничего. Это я о своём, прости, – сказал Иван.
И воцарилась тишина. Глоссы сидели один мрачнее другого, пока Лисса не шепнула хмуро:
– В общем, лопухи, зовите меня ромашкой.
Брови Льюн Ти снова изумленно изогнулись. Эдэр пробасил хрипло:
– Не до шуток, Лиссандра. Как я понимаю, Льюн Ти, клан жрецов является здесь правящим?
– Что? Кто? – переспросила Льюн Ти, одним движением руки убирая пирамиду обратно в кубик.
– Нет.