Саномания. Александр Викторович Стенников

А Он, – так ведь и меня любила!,– а я то понимаю тепереча, ведь есть с чем сравнивать, перво время-то любила, а тепереча просто не знала, что разлюбила! И так кажной раз, влюблялась, брала чемоданы, детей в охапку и вновь выходила замуж, в любви рожала следующее дите. И при этом, уверенно считала, что вот ОНА – ЛЮБОВЬ, та, которая сейчас пришла, самая что ни на есть теперь настоящая, от которой (как говорят) «крышу» сносит… Вот так Сано, когда встречаются похожие и родные души, вдруг понимаешь – мой человек! Так и мы с Сан Санычем… Кажной день открывали в друг дружке очередные похожести, так и врастаешь в человека постепенно, когда нежная забота, когда понимаем все с полуслова, когда бесконечность тем для приятного разговора… Верю, что мы появились в жизни друг друга не случайно. Бог соеденил… Целый день не вижу ЕГО, в окно взглянула, а он по улице идет и сердце взрывается словно! Душа кричать начинает, о НЕМ конечно, да так кричит, кажись вся деревня слышит… И так мы счастливо с Сан Санычем жили, и родила я ему сына, и он так справедливо, по отцовски относился ко всем нашим теперь уже сыновьям одинаково, как к своим, я ему была так благодарна!

      А вскоре, случилась беда, жена его, бывшая, серьезно заболела и скончалась, схоронили ее на нашем сельском кладбище. В этот день, Сан Саныч сорвался, и впервые за три года напился, ушел из дома, я потеряла его тогда, и ночевать не пришел. А на утро, его обнаружили на кладбище, обнял свежую могилку бывшей жены и умер… Вот и скажи, где тут любовь?! Для меня все это было такой трагедией! Как я выжила?! Казалось, ни когда не выйти мне из состояния такого горя, словно разумом помешалась…словно жизнь меня покинула… Трудно было, если б не дети…целых два года я выкарапкивалась из этой болькой пустоты… А после, собралась и приехала сюда, на Родину, к маме… Тут душа успокоилась, тут благодать, жизнь одним словом. Все будет хорошо. И верю, что все же любовь есть, что есть любовь долгая и что это чувство главное в жизни человеческой. И когда Она приходит, как-то все становится сразу по-другому, не так как прежде. И понимаю ведь нутром-то своим, что ЛЮБЛЮ! И не просто это блажь, аль соблазн какой, с энтим – то справиться не сложно, а вот любви сопротивляться ни как не можно! Любовь должна жить, коль пришла, да и не приходит она сама-то, дар это Божий! Ведь сколько людей на земле несчастных, которые живут, но так ни разу и не испытают сие чувство. И душить в себе любовь, по природе своей человеческой – преступление!

      А ведь, ты знашь, Сано, я только сейчас, рассказывая тебе о своей жизни, поняла, что самая-то настоящая моя любовь была – первая, к моему Гоше…

      Пришла от соседей Авдотья Алексеевна, стали на кухне с теткой Еленой шушукаться. А Сано, стоял у окна в горнице, и молча смотрел на зарождавшийся месяц, еще на совсем светлом небе. Зашла в горницу бабушка.

      – Сано, а Сано! КлИчу тебя, клИчу, а тебя будто нет! Тетка Елена ушла уж, пора вечЕреть, пошли говорю исть! Санечка, какой-то ты, как кувалдой по голове, посля озера-то! Что тебе там Илья наговорил? Вижу, и Елена, не молча меня тута