– Да, – я изучал ее лицо, которое сохранило то же самое напряженное выражение, которое я заметил еще на кухне. – Это плохая примета?
– Может, я слишком суеверна, мистер Холт, – сказала она, – но на вашем месте я бы разбила еще пару тарелок.
Глава четвертая
Эта женщина – Эльза Дитмер, что мне становится ясно только тогда, когда полиция и ее дочь прибывают с разницей в минуту.
Сначала полиция, вызванная звонком 911, который я в ужасе сделала пять минут назад. Вместо какого-то новобранца меня направляют к шефу полиции, женщине по имени Тесс Олкотт, которая, похоже, не слишком-то хочет здесь быть.
Она входит в дом с хмурым выражением лица и самоуверенной походкой киношного ковбоя. Я подозреваю, что и то и другое – притворство. То, что она должна делать, чтобы ее воспринимали всерьез. Я делаю то же самое, когда нахожусь на работе. Только в моем случае это строгое поведение и одежда, которая ужасает мою мать.
– Думаю, я уже знаю, кто из вас незваный гость, – говорит шеф Олкотт.
Больше она ничего не успевает сказать, потому что в этот момент в открытую дверь вбегает дочь миссис Дитмер. Как и ее мать, она в пижаме. Фланелевые пижамные штаны и огромная футболка. Не обращая внимания на шефа Олкотт и меня, она направляется прямо к своей матери, которая сидит в гостиной, откинувшись на спинку стула, все еще покрытого тканью.
– Мама, что ты здесь делаешь?
Тогда-то я и понимаю, кто она. Кто все они. Эльза Дитмер, ее дочь, шеф Олкотт – все персонажи Книги. Только вот это не персонажи. Это живые, настоящие люди. Не считая моих родителей, я никогда не встречала никого из Книги, и поэтому мне приходится напомнить себе, что они существуют в реальной жизни.
– Это не Петра, мама, – говорит ее дочь. – Это незнакомка.
Лицо миссис Дитмер, на котором таилась какая-то блаженная надежда, внезапно осунулось. Мрачное понимание занимает место надежды, затемняя глаза и заставляя дрожать нижнюю губу. Видя это, мое сердце болит так сильно, что мне приходится отвернуться.
– Как видите, миссис Дитмер иногда не в себе, – говорит шеф Олкотт. – Она частенько уходит из дома.
– Мне говорили, что она нездорова, – бормочу я.
– У нее Альцгеймер, – это произносит ее дочь, которая внезапно оказывается рядом с нами. – Иногда она в порядке. Как будто все нормально. А иногда ее сознание затуманивается. Она забывает, какой это год, или уходит куда-то. Я думала, что она спит. Но когда я увидела, как мимо проезжает шеф, то поняла, что она пришла сюда.
– Она часто так делает?
– Нет, – отвечает она. – Обычно ворота закрыты.
– Ну, уже все позади, – говорит шеф Олкотт. – Никто не желал зла, и никто его не причинил. Думаю, Эльзе лучше вернуться домой и лечь спать.
Дочь миссис Дитмер не двигается.
– Вы Мэгги Холт, – говорит она так, будто это какое-то обвинение.
– Да, это я.
Когда я протягиваю руку, она демонстративно отказывается ее пожимать.
– Ханна, –