ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД
История Петрова 1
История Иванова 20
История Сидорова 32
История Кузнецова 39
История Прохорова 46
История Анны 47
Ничейная история 53
Первая История Марты 60
История Васильева 69
История кондитерской бабушки 75
История Платонова 80
История Мистера Кролика 84
Вторая История Марты 86
Последняя История 89
История Петрова
– Я – Петров, – сказал Петров и повертел головой.
Он не помнил ни своего имени, ни возраста, ни того, как здесь оказался. Но это его почему-то не беспокоило.
Окружающий мир не вызывал у Петрова вопросов. Только легкое ощущение недостаточности. Как будто рядом было задумано что-то теплое и округлое, чтобы утыкаться всем телом, а он, вместо этого, все время утыкался в пустоту.
И еще вокруг были штучки. Много круглых маленьких штучек. Все они вертелись, как сумасшедшие. Как жужжащая тошнота, в которой единственным ориентиром где-то впереди вспыхивало и гасло расплывчатое пятно света.
Петров пошел на свет.
Первые шаги давались тяжело. Приходилось все внимание направлять в ноги и пристально думать каждый шаг. Но потом дело пошло быстрее. Петров даже развеселился от того, как хорошо у него получается. И штучки вокруг уже не жужжали и не кружились, а превратились в молочно—белый туман – такой плотный, что его можно было хватать руками.
Слева в дымчатой пустоте зазвенел смех. Петров представил женщину на берегу реки – она запрокидывает голову, открывает рот и смеется легко, без стеснения. Почти как Марта.
Откуда пришло это имя? Петров не знал. Но от него внутри вдруг стало щекотно.
Потом из глубины пришли другие слова и образы: тянущее, жуткое ожидание мамы, которая отошла на минуту, трепет первого свидания, стыд первой ночи с женщиной, слово «презумпция». Такое солоновато-горькое. Как глоток морской воды.
Постепенно туман рассеялся, и Петров увидел, что дорога упирается в металлические ворота. По обе стороны от них в бесконечность тянулся забор из бетонных блоков. Как будто кто—то провел серую черту между мирами.
Источником света, который вел Петрова сквозь туман, оказалась неоновая вывеска у ворот. Надпись на ней гласила:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД
Петров остановился в нерешительности. Потом пожал плечами: «Скажу, что мне только спросить».
Он занес было руку, чтобы постучать, но ворота сами со скрипом отворились, приглашая внутрь.
Петров глубоко вдохнул, как будто собирался нырнуть, и сделал шаг вперед.
На него обрушились звуки. Тут, внутри, пели птицы, шелестела листва и где-то совсем рядом квакали лягушки. Петров моргал и щурился, пытаясь приладить глаза к новой яркости. Но даже сквозь мешанину разноцветных пятен было понятно, что вся территория утопает в зелени.
Совсем не похоже на километры замершей земли, оставшиеся за воротами.
Будто из мешочка с буквами для игры в «Эрудит» Петров выудил из памяти слово «заповедник». Потом порылся еще в надежде отыскать собственное имя, но безрезультатно. Зато на самом дне нашел странную аббревиатуру «КПП».
Именно с этими буквами в раздробленной памяти Петрова ассоциировалась обитая красной вагонкой будка, которая стояла в нескольких метрах от ворот.
Петров подошел ближе и робко заглянул в окно. Внутри, забросив ноги на стол, дремал в кресле мужчина лет сорока. На груди у него лежала сложенная вдвое газета, в дальнем углу будки едва различимо гудел вентилятор.
Петров приободрился. Постучал в стекло. Охранник медленно открыл глаза и по-рыбьи уставился на Петрова. В этом взгляде не было ни удивления, ни интереса – только усталость.
– Еще один, – констатировал охранник и зевнул.
– Где я? – осторожно спросил Петров.
– В аду. Там же у входа все написано.
Охранник потянулся к ящику стола и, достав оттуда потрепанный гроссбух, открыл его на середине.
– Ладно. Давай по протоколу. Имя, фамилия?
Петров присмотрелся к пожелтевшей странице: верхнюю часть занимал список посетителей, а ниже кто-то играл в крестики-нолики. Крестики неизменно выигрывали.
– Петров, – сказал Петров, – Имени не помню.
– Бывает, – хмыкнул охранник, ничуть не удивившись, и вывел в пустой ячейке новую фамилию.
Петрову