– Нет, я так не поступлю. Я знаю, что никто не сможет пробраться к этой девушке.
Короче говоря, пошел он во дворец китайского императора, представился главному придворному и попросил разрешения видеть императора. А тот мало кого пускал к себе и придворному ответил:
– Разузнай, хорошенько проверь, правду ли он говорит, что он сын шаха. Спроси у него, привез ли он мне послание от отца или отец на него разгневался и он сюда приехал просить моего посредничества, чтобы я их примирил. Или, может быть, он ищет убежища в моем дворце? Во всяком случае, если он привез какое-нибудь послание, отбери и принеси мне.
Когда придворный вышел к Афрузу и стал его обо всем расспрашивать, тот огорчился и сказал:
– Все это не то и не так! Я возмечтал поехать в Китай и повидать там императора. Есть у меня, конечно, к нему просьба, но я не могу никому, кроме него, об этой просьбе сказать.
Долго они вели переговоры. В конце концов император разрешил Афрузу войти. Тот пришел, низко поклонился, сложил к ногам императора подарки, постарался, насколько можно, быть сладкоречивым и выказать покорность. Когда император узнал, что Афруз говорит правду, что он действительно царский сын, стал обходиться с ним очень милостиво и сказал:
– Ты мне вроде как племянник. Раз ты приехал ко мне, не подобает, чтобы ты останавливался в караван-сарае (Караван-сарай – большое общественное строение на Ближнем и Среднем Востоке и в Средней Азии, в городах, на дорогах и в ненаселённых местах, служащее кровом и стоянкой для путешественников, как правило – для торговых караванов). Я велю приготовить для тебя целый дом.
Потом обратился к слуге:
– Приготовь для шахзаде (Шахзаде – перс. «сын царя, принц») один из моих домов с садом, рабами, служанками, привратником и евнухами, чтобы он не оставался в караван-сарае.
Афруз согласился, но не сказал, что он не один, а с братьями, которые тоже остановились в караван-сарае. Несколько дней он прожил в том доме, который ему отвели. За это время подружился с рабами и служанками и стал их потихоньку расспрашивать о Мей-Куй: какая она, собирается ли она замуж или нет? Влюблена ли в кого-нибудь или кто-нибудь в нее влюблен? Есть ли у нее нареченный жених? Насчет этого одна их служанок, которая все хорошо знала о Мей-Куй, сказала ему:
– Царевна во всей обширной китайской стране по красоте не имеет себе равной, и насколько она прекрасна, настолько же разумна. Она хочет выбрать такого жениха, который ей нравился бы. Много царевичей приезжало свататься, но ни одного из них она не пожелала, и даже сын индийского падишаха ей не понравился.
Афруз спросил:
– А ее отец что говорит об этом?
Ответила