Воспоминания о нарождённых детках вернуло к действительности. Швырнув сапоги в разные стороны, Анфиса пробежала по коридору и вытащила из кладовки лестницу. Через пять минут пол был завален старыми пожелтевшими газетами, летними вещами. Кряхтя и отбрасывая со лба мокрые от растаявшего снега волосы, она стянула с антресолей дорожную сумку. Переступив через образовавшуюся кучу, метнулась к шкафу. Взгляд рассеянно бродил по забитым до отказа полкам. Наконец, Анфиса решила, что пригодится всё, и на диван полетели новые туфли от «Armani», платья, брюки… Процесс сбора прервал резкий звонок. Выпучив глаза, Анфиса не отводила остекленевший взгляд от двери. Взяв себя в руки, она медленно подошла и сняла трубку.
–– Шаша шла по сошше… тьфу, блин… – знакомое шипение прорвалось сквозь скрежет домофона. – Шаша шла… и шушка…
Наконец, поняв, что выговорить скороговорку сегодня не удастся, трубка неприлично высказала мнение по поводу фольклора, Анфисы, богатого и могучего русского языка в целом и зло рявкнула:
–– Дверь открывай, филолог хренов.
Облегчённо вздохнув, Анфиса нажала кнопку и прилипла к дверному глазку. Кто бы мог подумать, что придуманный ещё в детстве пароль сегодня так облегчит ей жизнь.
Выскочившая из лифта Вероника ураганом пронеслась в сторону её двери и забарабанила с такой силой, что грохот пошёл по всему подъезду. Залетев в квартиру, девушка несколько минут наблюдала, как Анфиса остервенело крутила колёсико замка, затем схватив сестру за руку, потянула в комнату.
Переведя взгляд с бардака на полу на бардак в сумке, Ника испуганно подняла глаза:
–– Они уже у тебя были?
–– Нет, – мотнула головой Анфиса и села прямо в центр кучи, образовавшейся на диване.
–– Рассказывай, – приказала Вероника, усаживаясь на стул, напротив сестры.
Анфиса растерянно хлопала глазами. Казалось, что всего пять минут назад мысли носились в её голове одна за другой. Анфиса задавала сама себе умные вопросы, и сама же вразумительно отвечала. Но сейчас, глядя в глаза Нике, она не смогла сформулировать ни одного предложения.
–– Сегодня мне позвонил Гурман, – наконец, медленно начала Анфиса, – и сказал, чтобы принесла в зубах… А ещё, что вырвет мне… и заставит съесть. Ой, мне плохо.
Анфиса замолчала, медленно закатывая глаза.
–– Что вырвет? – поглаживая дрожащую руку сестры, прошептала Вероника. – Ладно, что бы ни сказал, не верь. Я ему сама всё лишнее повырываю. У тебя нашатырь есть? Предупреждаю, если ты в обморок решила завалиться, то я первую помощь оказывать не умею. Что твой Смирнов натворил, я из первых рук знаю. Рассказывай, что они от тебя хотят.
–– Гурман