– Аяя… – негромко позвал я.
Она вздрогнула, обернувшись.
– Ты… ты… Дамэ?.. Ты как здесь? – проговорила она, испуганно бледнея и касаясь платья на груди, словно боялась, что не запахнула его, платье белое, искусно вышитое, из тонкого хлопка, такую ткань в изобилии носят в Индии, что в нескольких сотнях вёрст отсюда. Она легко мнётся, но так приятна телу. Аяя всегда любила такие ткани. Но она забеспокоилась и даже испугалась, узнавая меня. Как жаль, что она не помнит прежних лет и нашей близости. Как жаль, Аяя…
– Ты… один? Где остальные? – спросила она, отступая, глядя на меня расширенными от страха глазами, я уверен, размышляя, немедленно улететь к дому или вовсе отсюда и спрятаться. И, думаю, будь здесь Арий, они вместе немедля поступили бы именно так.
– О, нет, Аяя, не бойся, я совершенно один, – сказал я.
Она выдохнула, немного облегчённо, переставая отступать.
– Ты… зачем здесь?
– Не бойся меня. Один я, просто хотел увидеть тебя, – я поднял руки, словно показывая, что безоружен во всех смыслах.
– Зачем?.. И как ты меня нашёл?
– Я не искал, я всегда знал, где ты, потому что я всегда знаю, где Арий. Я чувствую его…
– Почему?
– Я демон, Аяя, быть может, ты забыла… конечно, забыла… а Арий… в его крови есть капля крови моего Создателя.
– Я не хочу этого слышать, – строго сказала Аяя, бледнея, и мне кажется, она никогда не говорила ещё так строго ни с кем, насколько я помнил, тем паче со мной, ко мне она всегда относилась как к брату… И я хотел вернуть хотя бы это, хотя бы это отношение, потому что ни на что иное я не уже почти не надеялся.
– Хорошо, как скажешь, – сказал я. – Я здесь просто, чтобы увидеть тебя, я соскучился по тебе.
– С чего это? Какие глупости, – хмыкнула она, пожав плечиком. – Ладно, идём, коли не со злом пришёл, угощу тебя… чем Бог послал.
Она помаячила мне, идти за ней к дому. Надо сказать, по их тропинке подняться к дому было не так-то легко. Аяе это, конечно, ничего не стоило, но я карабкался по крутым ступенькам, как кривоногий краб, а вовсе не так, как полагалось гостю, желающему понравиться хозяйке. А я очень хотел нравиться ей, я ни к кому не относился так. Она совсем не помнит меня, ничего о том, как спали мы вместе с ней и Рыбой, как брат и сестры под одним одеялом двести с половиной лет, не считает меня близким как раньше, напротив, я опасен для неё, потому что тогда был с её гонителями. Надо объяснить ей, почему я здесь, чтобы она не думала, что из-за меня ей грозит опасность. Поэтому я заговорил:
– Аяя, ты не должна бояться меня, я не шпионю, и явился не для того, чтобы…
Она обернулась немного резко, и, сверкая глазами, смотрела, на меня. Как жаль, что я вызываю в ней тревогу.
– А для чего?
– Я же сказал: соскучился.
– И я сказала: глупости. Ты, Дамэ, эти глупости бросай, не думай подкатываться ко мне,