– Что ты задумала, дочка?
– Если вдруг Альяно вернётся и попросит восстановить его в должности… Если снова захочет быть моим телохранителем, одобри это, пожалуйста.
– Элен…
– Папа, ты знаешь, что со мною сложно ладить. Что меня бесит охрана, и я сбегаю от тех, кто не пришёлся мне по душе. Но Альяно, он другой. Он мне стал другом, как Брюсильда. И мы с ним ладим, мне было комфортно под его присмотром.
– Дочка, – не хотел соглашаться Гильермо, но Элен была уверена, что у неё получится убедить его.
– Папа, сделай это. Ради меня, – мягко проговорила она.
– Я подумаю, – кивнул король. – Брюсильда ещё не вернулась?
Элен заглянула в глаза отцу и почувствовала волнение, исходящее от него, когда он заговорил о её подруге.
– Нет, папа. Я очень надеюсь, что она вернётся сама. Мы поссорились, и я обидела её. Если она придёт, то знай, Брюсильда ни в чём не виновата.
– Хорошо, – улыбнулся отец.
Элен чмокнула его в щеку и вышла из комнаты. Она надеялась, что вскоре всё будет так, как раньше.
*** ***
Стук копыт его кобылицы смолк. Альяно спрыгнул с седла. Отпустив лошадь, он поплёлся к калитке своего дома. Как только парень открыл её, так из соседнего дома выбежала черноволосая девушка. Она кинулась его обнимать с радостными возгласами.
– Ты вернулся! Где так долго пропадал? Я думала, что уже не увижу тебя!
– Да я и сам так думал, – слегка улыбнулся ей парень.
Она поцеловала его, обняв руками за шею. А после прильнула головой к его груди и ещё раз сжала его в объятиях.
– Я скучала…
– Я тоже. Ну, вот и всё. Пусти меня, – улыбнулся Альяно, и она отошла, не сводя с него глаз. – Кэти, мой отец сюда не приезжал? – мельком взглянул он в сторону дома.
– Нет. Поле того, как вы уехали, никто здесь не появлялся. Твоего отца не было. А вы что, разминулись?
– Я уехал один. И надеюсь, что у него хватит ума не приходить за мной.
– Я тебя не совсем понимаю. Пойдём ко мне. Там ты всё мне и объяснишь.
– Пошли, – кивнул Альяно и, взяв Кэти за руку, последовал вместе с ней к её дому.
*** ***
В тёмном холодном помещении вдруг зажегся свет. Это горела яркая свеча. Она стояла на невысоком столе, на котором грудой были наложены пыльные книги, перья. А на скатерти остались большие чёрные пятна пролитых чернил. Ковры на полу и на стенах пропахли плесенью. Девушка, зажёгшая свечу, Брюсильда, открыла небольшое окошко, чтобы проветрить помещение. Лучи солнца и свежий воздух ворвались в комнату. Она присела на диван, который еле стоял на своих ножках. Он был очень старый и почти весь его съела моль. Брюсильда взяла со стола большую толстую книгу и положила её на колени.
– Мама, теперь я буду жить здесь, – проговорила девушка, открывая переплёт, и подула на страницы. Она раскашлялась от стоящей в воздухе пыли. Девушка рассмотрела