Это стало ошибкой не только орков, но и моей. Я совершенно непростительно для себя забыл о том, что держал щит только против огненной стихии, в то время как воздушная составляющая, несомненно присутствовавшая в чарах, никак себя не проявила. Зато она проявила себя сейчас – очередной шар, лопнувший ближе всего ко мне, взорвался, исторгнув из себя не пламя, а сноп молний, немедля устремившийся к живой цели, благодаря которой они появились, – ко мне. Неведомо как они миновали антимагическую преграду, слились в одну и рванулись спереди. Это был конец.
Нет, не был, понял я, когда меня просто отшвырнуло назад силой небольшого взрыва, произошедшего при столкновении молнии со мной. Истинным эффектом должен был стать поджаренный я, нанизанный на луч смертельной энергии. Понять, что же пошло не так (то есть для меня-то очень даже так!), я смог только после битвы, когда не обнаружил на месте камня с душой самого строптивого орка. Да, его служба была недолгой, но перед своей смертью он спас своего хозяина – конец, в высшей степени достойный для любого раба.
Но тогда я, хоть и не померев мгновенно, семимильными шагами продвигался к этому исходу, потому что тело, истерзанное противостоянием с невероятной мощью, просто отказывалось принимать новую боль. И тут меня выручили те, от кого я этого, строго говоря, не ожидал. Орки, валившие сзади, увидели, как Лу, только что спасшего их, бросило назад и он совершенно явственно вырубается. Тут же несчастный купол, почувствовавший, что ему более не надо ничего держать, с облегчением попытался погаснуть. Но зеленокожие, которые все еще находились под Истечением, не были заинтересованы в таком развитии событий и приняли единственно верное решение: поставили меня на лапы, хорошенько надавав при этом по всем частям тела и вылив на меня содержимое одной из своих фляжек (а надо знать объем их фляжек, чтобы понять, что со мной произошло), но результат был достигнут – я успел подхватить гаснущее заклятие буквально на самом пределе, и крайние орки отделались только впечатляющими пропалинами в шкуре.
Выбравшись на открытую местность (теперь уже предусмотрительно держа купол, в который били молнии), я смог наконец-то сбросить давившее на меня заклятие и перевести дух. Вернее, попытаться перевести дух – нетронутый «еж», крайне удивленный появлением Темных, выживших, как им представлялось, в аду, решил исправить упущения магии сталью и двинул на нас. Так что мне пришлось немедленно хватать оружие и вести своих навстречу. Мельком удивившись, почему не гаснет заклинание, после нашего ухода совершенно обезумевшее, я крикнул оркам: «Товсь!» – и рванул на приближавшийся строй.
Дружинники, почти наверняка одуревшие от подобной наглости, решили стереть сначала глупого Лу, а затем и его прихвостней. Никто, правда, не придал значения ярко сверкавшему синему протазану в лапах Темного, бросившегося в одиночку на сотню, и это стало еще одной ошибкой, совершенной