– Беги! – вырвалось у меня.
Но фигура в светлом даже не шевельнулась. И слон обрушился на нее всей своей массой.
Я инстинктивно зажмурился, даже боясь представить, что стало с «другим мной». Но, опять же, я помнил, что ничего не случилось! Я же проснулся у себя в бунгало целым и невредимым. А с другой стороны, может быть, и не проснулся, может быть, это все галлюцинация последних мгновений жизни перед смертью. Или, может быть, это все одна большая…
Слон дернулся. Он все еще был жив. Крабы, вновь облепившие его со всех сторон, пришли в движение. Большим толстым хлыстом промелькнул в воздухе хобот. Часть крабов от этого легкого движения разлетелась в стороны, но большинство по-прежнему держались за свою добычу. Послышался низкий клокочущий звук. Звук нарастал и закончился настоящим взрывом воздуха в том месте, где под сомкнувшимися панцирями угадывался слоновий рот. Это был то ли кашель, то ли чих. С десяток крабов отбросило на ближайшие деревья. Снова в воздухе мелькнул хобот. Но на этот раз, это было небесцельное движение. Хобот хлыстом прошелся по «рою», разбрасывая вцепившихся в него падальщиков. Но крабы не собирались отступать. Отброшенные к корням ближайших деревьев, они снова вскакивали на лапы и, подняв клешни, бросались в атаку. Огромная туша зашевелилась и начала подниматься. Слон снова вставал. Вновь прозвучал низкий рев, но на этот раз в нем не было боли и страха. В нем была ярость. Хобот опять мелькнул в воздухе, смертельной плетью проходясь по «рою». На этот раз удар был настолько силен, что послышался хруст ломающихся панцирей, а ствол ближайшего дерева покрылся расплющенными крабьими телами. Еще один взмах, и по соседним деревьям тоже потекли ошметки из кишок и обломков панцирей. Затем слон всей своей массой обрушился на землю и начал кататься на спине, давя и плюща паразитов, до которых не мог добраться хоботом. Вся поляна оказалась устланной дергающимися в конвульсии клешнями и конечностями. Крабы бросились в разные стороны. Легкая бесплатная трапеза оказалась большой бедой. Огромный израненный, но все еще сильный слон, теперь одним движением уничтожал десятки, а может быть даже сотни своих мучителей. Крабы в панике бежали в разные стороны, но большинство, ведомые инстинктом, устремились обратно в море. И море, разумеется, было в моей стороне. И если раньше (во сне) членистоногие всячески избегали контакта со мной, то теперь их толерантность равнялась нулю. Маленькие особи, те, что не успели вовремя отвернуть, почти безболезненно тыкались в мои ноги, отскакивали и улепетывали дальше. Особи покрупней, причиняли уже достаточно острые ощущения. Мало того, они еще и пытались отхватить по куску мяса от моих ног своими клешнями. Поэтому, когда я увидел быстро приближающегося большого черного краба с огромными клешнями, времени