– Что?! – опешила та.
– Дёма не слышит.
Маша, часто моргая, уставилась на него.
– Прости.
– Не извиняйся. Всё в порядке. – Он вежливо улыбнулся, сразу уловив, о чём идёт речь, и опустил голову.
Маша бросила недовольный взгляд на подругу и принялась интенсивно поглощать салат.
– Я забыла, – буркнула Ира.
– Как о таком можно забыть? – прошипела Маша.
– Да что, собственно, в этом особенного?
– Ничего, кроме того, что ты поставила меня в неловкую ситуацию.
– Извини. – Ира встала. Дёма тут же вскинул голову. – Сейчас приду.
В уборной Ира помыла руки, с какой-то щемящей душу тоской, посмотрела на своё отражение в зеркале и тяжко вздохнула. Мне была не совсем непонятна её грусть. Если ей нравился Дёма, то вот он, здесь, достаточно всего лишь протянуть руку. Или она так сильно любит Олега и сейчас борется с искушением?..
Когда мы вернулись в зал, за столиком шла оживлённая беседа.
– Ты знала, что дядя Дёмы наш зав кафедры? – воскликнула Маша.
– Знала, – без особого энтузиазма ответила Ира.
– Представляешь, Дёма говорит: он здесь. Надо завтра найти его…
– Маш, человек приехал отдыхать с семьёй.
Подруга замерла, но лишь на мгновение.
– Так ведь он наверняка уже прослышал о нашей находке и, скорее всего, завтра будет в музее. Да? – Она уставилась на Дёму.
– Вполне может быть, – пожал плечами он.
До позднего вечера молодые люди сидели в кафе. Маша полностью завладела вниманием нового знакомого, совсем не позволяя ему отводить от себя взгляда. Наверное, поэтому Ира становилась всё мрачнее и мрачнее, и первая заговорила о возвращении в гостиницу.
Дёма проводил девушек до старинного особняка, который, как и в прежние времена, служил гостиным двором, попрощался с Машей, в очередной раз пообещал ей поговорить с дядей об их группе, потом повернулся к Ире.
– Ты можешь задержаться?
Взглянув на подругу, она кивнула. Мария сразу всё поняла и без лишних слов покинула крыльцо. Дёма подошёл ближе к Ире.
– Давай завтра вместе по замку погуляем.
Она зябко поёжилась, обхватила себя руками
– Замёрзла? – Он поспешил снять с себя джинсовую ветровку.
Опуская куртку на худенькие плечи, Дёма наклонился к Ире, а когда она подняла голову, притянул к себе и порывисто поцеловал.
Я вдруг почувствовала, как меня накрывает волна противоречивых чувств, исходящих от подопечной. Смятение, желание, любовь, тревога. Горячие губы вызвали трепет, ей захотелось придвинуться ближе, но разум возмущённо сопротивлялся, и в результате она настойчиво выбралась из объятий.
– Не смей больше этого делать. – Слова, видимо, должны были звучать строго, но она не смогла взять себя в руки, поэтому лишь прошептала.
– Ира… – выдохнул Дёма, снова наклоняясь к ней. Вряд ли он понял предостережение.
– Прошу. –