Элси с ужасом думала, что муж свернет ей шею, но этого не случилось.
– Ну, что я говорила тебе, милая? Нам сегодня здорово повезло!
Понимая с горькой радостью, что это их последний поход в кино, в четверг вечером Элси отвезла Норму Джин в кинотеатр на бульваре Сепульведа, где показывали «Солдатский клуб» и «Попавшего под призыв», а еще трейлеры нового фильма с Хеди Ламарр. После сеанса был розыгрыш призов, и как же завопила Элси Пириг, когда назвали номер второго приза, и номер этот оказался на билете Нормы Джин.
– Здесь! Мы здесь! Это наш номер! Билет моей дочери! Мы идем!
То были счастливые крики женщины, которая в жизни ничего не выигрывала.
Элси была так по-детски взволнована, что публика, добродушно посмеиваясь, начала аплодировать. Вслед ее дочери неслись одобрительные свистки, когда она вместе с Элси и другими победителями поднималась на сцену.
– Черт побери, жаль, что Уоррен этого не видит! – шепнула Элси на ухо Норме Джин.
Элси была в красивом вискозном платье, синем в белый горошек, с накладными плечами, надела также последнюю пару приличных чулок, а щеки нарумянила, и сейчас они просто пылали. Загадочные синяки и кровоподтеки на шее она сумела скрыть под толстым слоем пудры, так что их почти не было видно.
Норма Джин – в клетчатой школьной юбочке и красном свитере, с ниткой стеклянных бус, со стянутыми шелковым шарфом каштановыми кудряшками – была самой молодой на сцене, и публика по большей части глазела только на нее. Щеки она не нарумянила, но губы у нее были ярко-красные, в тон свитеру. И ногти тоже ярко-красные. От волнения сердце безумно колотилось, словно то было не сердце, а птица в клетке, но держалась она прямо, а остальные, включая Элси, застенчиво сутулились, нервно теребили волосы, терли лицо, прикрывали ладонями рот. Норма Джин чуть склонила голову и улыбнулась, словно то была самая естественная для нее вещь в мире – подняться вечером буднего дня на сцену кинотеатра на бульваре Сепульведа, обменяться рукопожатием с управляющим, мужчиной средних лет, и получить свой приз.
Совсем не то, что несколько лет назад, в сиротском приюте Лос-Анджелеса, когда ее, испуганную маленькую девочку, втащил за руку на возвышение Темный Принц. Протянул руку в белой перчатке и поставил рядом с собой, и она глупо таращилась в зал за вспышками фотографов. Теперь она понимала, что к чему. Теперь она и не думала всматриваться в зал, зная, что там множество знакомых лиц, знающих ее людей, ребят из ван-найсской школы. Пусть теперь они на меня смотрят, смотрят на меня. Подобно роскошной Хеди Ламарр, Норма Джин не станет разрушать чары кино, не станет смотреть на тех, чья роль – смотреть на нее.
Норме Джин и Элси вручили приз: набор пластиковых тарелок и салатниц, разукрашенных цветками ириса, целый сервиз на двенадцать персон. Пятерых победителей – все женщины, среди них оказался только один мужчина, полный и пожилой, в потрепанной армейской кепке, – встретили бурными