За спиной взрыкивает мотор.
Я оборачиваюсь. «Хонда» Вараввы выскочила вперед. Он почти ласково машет рукой:
– Ну, чего ждешь? Лови фарт, трикстер!
– Как скажешь, – шепчу я, отводя от шеи ствол дробовика.
Он ухмыляется:
– Последняя попытка?
Бандиты держат меня на прицеле. Но я и не собираюсь шпиговать кого-то из них свинцом. Знаю, мне не дадут сделать больше одного выстрела – особенно когда заметят то, что я успел увидеть первым.
Несколько секунд назад…
Рассматривать кроны деревьев – полезно не только для нервов.
Ствол дробовика до сих пор задран вверх – куда выше их перекошенных от злобного внимания физиономий. Я очень близко, но теперь нельзя тянуть – они тоже вот-вот разглядят… Всего-то и надо шевельнуть пальцем.
А удается не сразу.
«Слишком близко!» – отчаянно сигналит подсознание.
«Ну и пофиг!» – отвечаю я, нажимая спуск.
Щелкает боек – громко, словно мое сердце. А вместо выстрела – те же удары отдаются в висках.
«Осечка?!» – холодом отзывается внутри.
Палец судорожно давит стальную скобу.
Второй раз – тоже ничего!
Я роняю дробовик на землю. Бандиты начинают смеяться – еще бы, трикстер оказался клоуном.
Я рву из подмышечной кобуры пистолет. Но Варавва качает головой:
– А вот это – лишнее! Медленно положи на землю и отойди в сторону, – его «винчестер» смотрит мне в лицо. Сам вожак байкеров косится вверх. Конечно, он уже заметил над собой притаившийся в сосновых ветвях пузырь.
– Хорошая попытка.
Я молчу, облизывая пересохшие губы. И медленно опускаю «беретту».
– Ну что, теперь ты действительно проиграл?
Пистолет ложится на землю. Я отступаю на пару шагов, сажусь на траву и медленно достаю носовой платок. Утираю пот.
А бандиты буквально угорают – трясутся от смеха, держатся за бока. Потом они обязательно меня убьют – жестоко, без лишней спешки, но сейчас… Сейчас я подарил им несколько секунд реального, по-детски безмятежного счастья.
Никто из них не замечает вывалившийся вместе с моим платком зеленовато-серый шарик.
И я успеваю раздавить его каблуком.
Глава 5
Мутная пустота…
Гулкие удары…
Влага…
Я что, упал в реку?
Не помню. Последнее, что отпечаталось в памяти, – я опять притащил из Зоны горсть хлопушек. А отец снова меня отчитывал: «Ты ведь почти взрослый, Глеб, тебе тринадцать, нельзя дурачиться, будто первоклассник!»
Угу, директор уже вызывала его на прошлой неделе – после того как математичка Анна Сергеевна села на хлопушку. Но ведь сама же села! Я ее не заставлял. А визгу было на всю школу – хуже, чем если б математичка увидала живоглота у себя в кабинете.
Подумаешь, одна маленькая хлопушка, которая чисто случайно оказалась на ее стуле. Конечно, она