На площади Клиши они соскочили с трамвая и двинулись вверх по склону холма. На пути к вершине Тома вел Эдит по самым живописным улочкам. Она заметила, что Монмартр напомнил ей Пасси в годы ее раннего детства, а от мельниц пришла в восторг. Но когда они начали спускаться с противоположной стороны холма в лабиринт трущоб Маки, Эдит стала менее разговорчивой и, как показалось Тома, задумчивой.
– Наш дом далеко не дворец, – сказал он.
– Да кто захотел бы жить во дворце? – пошутила она.
Наконец он подошли к дому, где жили Гасконы, и поднялись по лестнице. Их встретили родители, Люк и Николь. Все весьма удивились, что Тома привел с собой девушку, но он непринужденно заявил, что Эдит – его подруга из Пасси, которая никогда не бывала на Монмартре.
– Я предложил показать ей холм и пригласил сначала отобедать с нами. – Он повернулся к матери. – Ты не возражаешь?
– Конечно же нет! – Мать просияла улыбкой.
Нет такой французской семьи, в которой отказались бы накормить гостя. Но в душе Тома был рад, что случай пригласить Эдит выпал на воскресенье, а то всем еды могло не хватить.
– Вы ходили сегодня на мессу? – спросила мать Тома у гостьи.
– Да, мадам, – ответила Эдит. – Мы ходили вместе с матерью.
– Ты слышишь? – обратилась мадам Гаскон к дочери. – Может, и ты в следующее воскресенье сходишь со мной в церковь вместо того, чтобы валяться в кровати?
– Сегодня я не выспалась! – запротестовала Николь.
– Значит, вы из Пасси? – поддержал светский разговор старший Гаскон. – Красивый район.
– Раньше у нашей семьи там была ферма, – сказала Эдит, – но больше мы не занимаемся сельским хозяйством.
– Чем же вы занимаетесь? – поинтересовалась мать Тома.
– Я помогаю матери. Она уборщица в лицее Жансон-де-Сайи. Но еще я помогаю тете Аделине, которая работает у месье Нея. Он стряпчий. Это хорошее место, и я надеюсь в будущем получить его.
– Жансон-де-Сайи, – повторил месье Гаскон. – Я слышал, это очень модный лицей.
Тома видел, как его мать производит собственные расчеты. Николь в это время изучала блузку и юбку Эдит, не забыв посмотреть и на обувь. На его вкус, одевалась Эдит нормально. Что подумала на этот счет Николь, он не смог угадать. Судя же по выражению лица матери, она еще не вынесла окончательного решения, но большого впечатления девушка на нее не произвела.
– Я с этого года работаю горничной в доме одного доктора рядом с площадью Клиши, – сказала Николь.
– Должно быть, это неплохое место, – вежливо заметила Эдит.
– Да, ничего. – Николь пожала плечами.
На столе еды было в достатке: