– Только не гони, – предупредил Кирьян. – Не хватало после всего пережитого получить в спину пулеметную очередь.
Когда машина отъехала на значительное расстояние, Курахин облегченно вздохнул:
– Знаешь, эти сто метров мне показались самыми длинными в моей жизни. Останови!
– Зачем? – удивился Колька-шофер.
– Останови, сказал!
– Как скажешь.
Автомобиль остановился. Открыв дверцу, Кирьян снял с головы кепку-восьмиклинку и зашвырнул ее на обочину.
– Все, поехали!
– Зачем ты Сарычева-то приплел? – угрюмо спросил Егор.
Кирьян Курахин невесело усмехнулся:
– А потому что жить хотелось. Ты видел, как он нас разглядывал? Не знаю, что там его насторожило, но отпускать он нас не хотел. Да и легавые нас окружили, как охотничьи псы медведя!
– А если бы кто-нибудь из них знал Сарычева? Тогда что?
– Видишь, нам повезло, – безмятежно улыбнулся Кирьян. – На то я и Фартовый! Давай теперь к Дарье, заждалась меня краса ненаглядная.
Дальний свет фар высвечивал малейшие неровности на дороге, и автомобиль, мелко подпрыгивая, мчался в центральную часть города.
– Я вот что думаю, Кирьян, – осторожно подступился с разговором Егор Копыто. – А не зря ли мы подводы с добром отпустили? Нужно было сначала разделить и сваливать, а уж только потом своими делами заниматься.
– Вот что тебя мучает. Оставь! Куда они от Кирьяна Курахина денутся! За каждое кольцо спрошу! А потом – я так мечтал с этой сучкой рассчитаться, а ты мне говоришь про какое-то добро... Нет, не зря! – Глаза Кирьяна злобно блеснули. – Я у нее за все спрошу!
– Ну, если так, – неопределенно качнул головой Копыто. – А то знаешь ли, как тебя взяли, так разные разговоры пошли...
– Что за разговоры? – насторожился Курахин.
– Не обижайся, Кирьян, говорю так, как есть... Говорили, что ты уже не тот, что был раньше.
– И почему же?
– А сам подумай, как же это так получилось, что баба могла окрутить такого жигана, как Кирьян!
– Ах, вот оно что. Значит, баба такая умная.
Колеса автомобиля дребезжали по брусчатке, выколачивая мелкую дробь. Вот и Мещанский переулок, в конце которого дом, где проживает Дарья.
– Коля, глуши мотор!.. Побудь пока здесь, а мы с Егорушкой мою любаву навестим.
Кирьян бодро выбрался из салона. Огляделся. Давненько здесь не бывал. Типичная московская улочка, с многочисленными проходными дворами. Внутри неприятно ворохнулось, а ведь, провожая Дарью до калитки, он любил прогуливаться именно этой стороной, наиболее тенистой. И, облюбовав закоулок потемнее, не ведая греха, мял ее сдобное и аппетитное тело.
Подошел Егор Копыто.
– Нахлынуло? – посочувствовал он. – Брось!
– Пойдем, – решительно сказал Кирьян и, не оборачиваясь, зашагал к дому Дарьи.
Где-то в конце улицы, явно спросонья, закукарекал петух, а ему лениво, в басовитой тональности, отозвался в соседнем дворе пес – тявкнул два раза и, громыхая