***
Дверь скрипнула, и в подвал вошла неприметная женщина с подносом. Семён Петрович с трудом оторвался от компьютера.
– Спасибо, что принесли еду, как вас зовут?
– Валя.
– Валечка, не могли бы вы узнать, как там дела у моей соседки Маши? Надо бы ей передать, чтобы она, пока меня нет, не забывала кормить моего кота.
– Я передам! – сказала женщина и быстро ушла, закрыв за собой дверь.
«Интересно, кто эта женщина? – подумал Семён Петрович. – Скорее всего, она пособница последователей Угунде, которые его похитили, чтобы он не смог передать Алкону свои тексты, где содержится ключ к победе над Угунде. С другой стороны, ему отдали компьютер и позволяют писать… Зачем?»
Семёну Петровичу вдруг стало всё абсолютно ясно! В его текстах содержится не только ключ к победе над Угундой, но также и ключ, который позволит Угунде уничтожить Алкона. Так что он должен писать, но также он должен как-то передать флешку со своим романом на волю, чтобы его подсказками смог воспользоваться Алкон. Единственным человеком, через которого он мог бы всё это сделать, является эта неприметная Валя… Кто она? Продала ли она Угунде свою душу?.. Тем не менее ему придётся с ней работать! Быть может, для пользы дела необходимо даже соблазнить эту Валечку. Она могла бы передать флешку на волю, хотя бы той же Маше… Но она же может передать её своим хозяевам… Главное – самому постараться описать всё в романе! Семён Петрович быстро проглотил немудрёный обед и снова склонился над компьютером.
«Вот и первое задание, полученное от пирата через Машу, – надо найти на планете Амигроме шкатулку и открыть её. Естественно, в пути Алкона ожидают смертельные ловушки…»
***
Маша с трудом оторвалась от туманного шара и обернулась к Евгению Павловичу.
– А теперь, Машенька, когда вы установили надёжную связь со своим писателем, можно начинать действовать.
– Как вы это делаете? Я слышала, вы что-то шептали у меня над ухом. Это заклинание?
Женька усмехнулся и потрепал Машу по волосам.
– Заклинание каждый должен придумать для себя сам! Ладно уж, скажу тебе своё тайное заклинание, мной же придуманное:
От вечернего неба до забытого следа,
От засохшей осины до беспечной рябины,
От пуха на тополях до пыли на ковылях,
От сгоревшей хаты до поляны мяты
Унеси чашу, покуда нашу, в самую чащу,
Где ветви чаще, а небо ярче,
Где дым осины в огне рябины,
Где птичий полох и мох, как молох,
И Всепервопутие!
– Можно