Альбина Петровна подошла к дочери, обхватила за плечи.
– Мы за тебя и за Юльку горой, не сомневайся. Делай как тебе лучше, а мы всегда будем на твоей стороне.
– Правильно мать! – поддержал жену Андрей Викторович. – Ты, Верочка, у нас еще молодая, устроишь судьбу. А что? – отец посмотрел на женщин. – Ты, Аля, сама говорила, что в сорок лет жизнь только начинается.
– Это не я, это артистка одна сказала в фильме.
– Пусть артистка, но верно сказала, – не унимался Андрей Викторович. – Только теперь, дочка, смотри внимательно. В тридцать восемь лет ошибки дорого обходятся.
– Папка, о чем ты говоришь? – засмеялась Вероника.
– Я говорю, что в следующий раз замуж с умом выходи, например за такого, как я. Верно, мать?
Альбина Петровна замахала руками на мужа, Вероника от души захохотала, её густым басом поддержал и Андрей Викторович.
– И кто мне скажет, по какому случаю веселье? – раздался заспанный голосок. В дверях стояла Юлька, щурясь на яркий свет. На ней была старенькая пижама в цветочек, рыжие волосы торчали в разные стороны, на правой щеке отпечаток подушки.
– Юлька!!!
Дед сграбастал внучку, усадил себе на колени. Она стала вырываться.
– Ну, дед, хватит, я уже не маленькая. Вы чай, что ли пьете? А я?
– А ты спала, мы не стали тебя будить, – Альбина Петровна взялась за чайник. – Остыл, сейчас согрею, хорошо?
– Не надо, – ответила внучка. – Я вот этот допью, – она протянула руку к чашке Вероники. – Не люблю горячий.
Девочка без стеснения взяла чашку матери, положила туда сгущенки, пошарила в вазочке, отыскивая шоколадную конфету.
– А что, «Чародейки» больше нет?
– Ты у себя спрашиваешь? – ущипнул её Андрей Викторович. – Шоколадные только ты ешь.
Юлька укоризненно посмотрела на деда, развернула карамельку.
– Могли бы побеспокоиться о единственной внучке.
– Ты гляди, мать, как она разговаривает! «Единственная», – передразнил дед. – Сладкое вредно, особенно для таких плюшек, как ты.
Юлька действительно была из тех, кого называют пухленькими. Девочка страдала от этого, постоянно придумывала для себя немыслимые диеты, по утрам занималась бегом. Но надолго её не хватало. Через месяц-другой она забывала о своем желании похудеть, ела все подряд, не отказывала себе в сладком. Сейчас был как раз такой период.
– Эх, Юлька, – не унимался дед, – так и будешь чистить конюшни, вместо того, чтобы скакать на лошади.
– Это почему же?
– Ни одна лошадь тебя не выдержит! – дед захохотал.
Юлька покраснела, сузила глаза.
– А спорим, следующим летом я выступлю на соревнованиях?
– Ты?
– Я!
– Ну, если только тебе першерона дадут, – Андрей Викторович изобразил, как Юлька будет скакать на тяжеловозе.
– Вот