Так до вечера и промаялся. Спал тоже плохо Кугыжа, все снилось: то сперли сумку, то деньги он в нее носит-носит, а они пропадают, как в яме бездонной, вместо того, чтоб преумножаться.
Разбитый встал утром Кугыжа, и душа не на месте. За что ни возьмётся, все из рук валится. Неделя, две так прошли. Начнет Кугыжа по хозяйству возиться, а из головы сумка не идет. То каша подгорит, то топор верный из рук вывернется, хорошо не в коленку. Люди придут, помочь попросят – Кугыжа кивает, отвар сделать обещает, обряд провести сулится. Но потом, говорит, попозже маленько, дел, дескать, много сейчас, а сам все бегает сумку проверяет: преумножила, нет?
Праздник в деревне случился, свадьба – позвали Кугыжу, а он за столом сидит, кусок в горло не лезет, плясать сил да и желания нет, брага мысли черные навевает. Как там сумка моя? Вдруг, пока я здесь, она там преумножит, а потом опять преуменьшит? А я провеселюсь, навар достать не успею. Кто знает, как эта снаряга работает?
Осунулся Кугыжа, отощал, спит плохо, подскакивает все да ворочается. Очаг холодный, на столе крошки да огрызки какие-то. Домовой смурной, брови супит и вещи, похоже, помаленьку собирает: видать, уходить из избы нацелился.
Очередным утром разлепил кой-как глаза Кугыжа, сполз, кряхтя, с лежанки, за водой пошел. Ведро вытянул из колодца, отражение свое увидал, как опомнился. «Что ж это я?! Совсем сбрендил с сумкой этой!» Душа разбередилась, взвилась птицей-фениксом из пепла стылого! Сунул голову в воду колодезную Кугыжа, аж дыханье сперло. Холодно! Хорошо! Мотнул головой: брызги с кос шаманских да бороды веером, за шиворот стылые ручейки дрожью по спине! Встряхнулся, зарычал с удовольствием и баню топить пошел.
Пока калилась каменка, в избе убрался, очаг затеплил, щи варить поставил, дров наколол. В парилке себя веником отходил за все про все – не жалея, жаром всю душу продрал! Кадку ледяной воды на голову опрокинул, как новым стал. Перед домовым повинился, чарку ему налил под угощенье, поговорили за житье-бытье. Спать лег на чистое, заснул, как младенец.
Ни свет ни заря подскочил, свежий да бодрый. В лес побежал – грибную пору за хвост ловить, запас на зиму готовить: вкусно зимой грибочками с луком да сметаной картоху заедать. Короб набрал, еле допер. Так три раза. Почистил, засолил, уж и вечерять пора.
В общем, вошла жизнь в русло. На следующий день сам людей обошел, кому обещался. Отвар сварганил от несварения, боль зубную заговорил, обряд наречения провел. Обрадовались люди – вернулся Кугыжа! Завтра еще приходи, говорят, праздновать будем, первенца намывать.