Человек был один. У него не было в руках ни фонарика, ни зажигалки. Темный силуэт на фоне темных стен. Походка была уверенной, в ней не чувствовалось страха. Это была уверенная походка хозяина своей территории. Сати сначала подумал: воспитатель. Но ошибся.
Не воспитатель. Воспитанник.
Мальчишка, как и он сам. Черная толстовка, черные треники. Черные, бездонные глаза. В парне ощущалась агрессия. Тогда Сати испугался не на шутку. Сейчас его убьют. Как пить дать.
– Ты че тут забыл? – спросил парень в черной толстовке.
Сати не знал, что опаснее – ответить или промолчать. Он покачал головой.
– Язык проглотил? – спросил парень.
– Я уже ухожу.
– Я не спрашивал тя, када ты уходишь. Я спросил, че ты тут забыл.
– Ничего, – сказал Сати.
Парень осмотрел его, внимательно, с головы до ног. Сати напряг мышцы, будто верил, что если постарается, то сможет исчезнуть. Парень достал пачку сигарет, выбил одну ударом пальцев, вытянул зубами.
– Куришь? – спросил парень сквозь сигарету.
Сати кивнул. Парень протянул ему пачку, Сати вытянул из нее сигарету. После драки в душевой под ногтями осталась запекшаяся кровь, чернела полумесяцем. Парень чиркнул – не зажигалкой, спичкой. Прикурил, поднес спичку к лицу Сати. Сати прикурил. Тяжелый дым осел горечью на языке, опустился в легкие. Он выдохнул струю дыма. Парень сел на ступеньки.
– Ну?
Он кивком указал на ступени. Сати сел с ним рядом. Парень прижимал сигарету большим и средним пальцами. Посмотрел на Сати, сощурился от дыма.
– Выкладывай, – сказал парень.
– Что? – Сати смотрел на его руки. В лицо ему смотреть было не то чтобы страшно. Не по себе.
– Кто тя так разукрасил?
Сати не видел себя в зеркало. Специально не стал смотреть. Умылся ледяной водой, даже вытираться не стал, и кровавая вода текла на форменную рубашку. Но, наверное, выглядел он и правда не очень.
– Да так, – сказал Сати. – Ничего такого.
На Сати была перемазанная в крови интернатская форма, поверх которой он накинул жилетку с капюшоном. На парне – толстовка и треники. И кеды. Синие китайские кеды, замызганные, с исцарапанными носами. И кулон на черном шнурке, клык.
– Долго будешь ломаться как целка?
– Ребята с четвертого, – сказал Сати. – Я был в душевой, когда они пришли.
– Че хотели?
– Ничего. Побить.
– А ты? Отсиживаешься теперь тут?
Сати пожал плечами:
– Не хочу с ними связываться.
– Много их было?
– Пятеро.
– На одного?
Сати кивнул.
– Давненько я на четвертом не был, – сказал парень. – Надо бы к ним наведаться. Имена знаешь?
– Да я ж не знаю пока здесь никого.
– Неважно. Я и так знаю, кто.
Парень выпустил струю дыма. Сати промолчал. Затушил сигарету о ступеньку, сжал и разжал пальцы, словно разминал кулак перед дракой. Парень встал.
– Пойдем.
– Драться?
– Куда