«Многоуважаемый во всех отношениях В.С.!»
Он мог без запинки повторить текст письмеца.
«Искренне ваши Доброжелатели».
Сколько их – двое, трое, четверо? Может, подкараулить одного их них у дупла, оглушить дубиной, взять в заложники, а потом обменять на Галку с младенцем? Гранкин сильно сжал виски пальцами. За весь день он не съел ни крошки, хотя обычно всегда обедал в типографской столовой.
Виски заломило, пальцы тоже заломило, всё тело заболело, засвербило в носу, глаза стало резать, и слёзы вдруг полились ручьём. Так полились, что деньги на столе намокли. Виталий вдруг понял, что это был правильный и единственно верный выход – заплакать. Что это нужно было сделать сразу, как только он понял, что произошло, и тогда бы он не грохнулся в обморок, и сердце бы так не саднило, и голова бы работала лучше, и он придумал бы что-нибудь пооригинальнее, чем продавать квартиру, занимать у друзей и задирать цены на свои услуги. Он придумал бы что-нибудь получше – например, грабануть инкассаторскую машину.
В дверь осторожно постучали.
– Приём закончен! – крикнул Виталий сорвавшимся голосом, но дверь приоткрылась и в щель просунулась голова Петровича.
– Добрый доктор Айболит допоздна у нас сидит, – схохмил Петрович. Он всегда плоско, но от души шутил. – А как насчёт «по маленькой»?!
– Никак, – пробормотал Гранкин и быстро, сначала кулаками, потом подолом халата, утёр лицо от слёз. Но от Петровича было трудно что-нибудь скрыть. Он носил очки с толстыми линзами в роговой оправе и очень гордился тем, что всё всегда замечает.
– Э-э-э! – протянул Петрович. – Ты что здесь, лук шинкуешь? – опять пошутил он. – Кролика на операции зарезал? Птичку жалко? Сопли, слёзы, ты чего?..
Петрович пошёл на Виталия, широко раскинув руки, округлив под очками глаза и, всем своим видом демонстрируя глубочайшее изумление.
– Петрович, я больше... того, не пью, – шмыгнул носом Гранкин. Он встал, снял халат и, скомкав его, основательно вытер им лицо, словно гигантским носовым платком.
– Да ну?! – ещё больше удивился Петрович. – Совсем?
– Совсем, – Гранкин отбросил халат на дерматиновую кушетку.
– Язва? Сердце? Камни в почках?! – ужаснулся Петрович.
– Нет.
– Рак?!! – Петрович со всего маха плюхнулся на смятый халат.
– Типун тебе на твоё помело!
– Подшился? – не угомонился Петрович.
– Петрович, мне нужны деньги, – Гранкин сел рядом с ним на кушетку, поймал во объятия свою всклокоченную голову и стал раскачиваться из стороны в сторону.
– О, делов-то! – хохотнул Петрович. – На! – Он вытащил из-за пазухи смятую тысячную купюру и сунул её Виталию в карман брюк. – Отдашь, когда будут. Давай по маленькой! Мне сегодня шикарный заказчик позвонил! Шикарный! Нужно обмыть, а то