Она, будто пашня пришедшей весной,
что радует запахом вдох землепашца,
живущего верой и сельской мечтой,
способного диву села удивляться.
Она – расчудесная благость в миру.
В ней нет сумасбродства и злобных участий.
Я с ней, как на мудром, спокойном пиру.
С рассвета до звёзд она дарит мне счастье.
Она – теплота, что лучится на всё.
Душа её – сотня павлиньих узоров.
Она обвивает добротной лозой.
С ней нет неуюта, обид и раздоров.
Она – чистота, как китайская инь,
средь мира, что сорен, завистлив и чёрен.
Манит мою ян её свежесть и синь,
и волосы цвета подсолнечных зёрен.
Просвириной Маше
Девушка-одуванчик
Девушка, как одуванчик средь роз,
взращенных в гуще теплиц и синтетик.
Девушка в блузке с цветками стрекоз,
что разноцветно впечатались в сети.
Девушка, словно медовый сосуд,
как незабвенная данность и верность.
Девушка – сумма приятностей, чуд,
в коей писцу несказанная ценность!
Девушка – вовсе не сон, не мираж,
а стихотворная явь и причина.
Девушка, дух чей – большой вернисаж;
солнышко днём, ну а ночью – лучина.
Девушка, с коей так мало дано,
с коей мечтал быть супругом до смерти.
Девушка, что прикоснулась давно,
и посейчас в головной круговерти…
Просвириной Маше
Борьба за жизнь
В конечном итоге мы все проиграем!
А после слезами всех мать окропит,
придавит нас крышка в июле иль мае,
а после просядут под ношей гробы.
Быть может, отправимся к Богу и небу,
быть может, в желудки, клоаки червей.
Сжуёт чернозём нас, как масло на хлебе,
легко запивая глотками дождей.
Исчезнем под насыпью, коркой гранита,
под травами, снегом, простым забытьём.
Пронзят нас корявые корни, как нити,
когда всё сгниёт под старинным бельём.
Но главное, что мы увидели солнце,
вкушая питания, краски, любовь.
Кроты же прожили во мраке, на донце,
не зная рассвета и красочных снов.
Нас к ним подхоронят. Но всё это позже.
Закон лет отправит нас в мир праотцов.
До этих же пор надо биться хоть лёжа,
чтоб в мире оставить плоды от трудов…
Всесторонняя
Она предо мною предстала влеченьем,
несущей сюжеты и весть в тишине,
дающей раздумья словесным теченьем,
вручающей пыл вдохновенья везде.
Представилась вдруг лицедейкой, певицей
и музой для лент, объективов-кружков,
звездою