– А как же свадьба твоя?
– Да ведь уже отыграли, золотой…
– Когда это? – Король поднял голову, внимательно взглянул на Графа. – А говорил – после Пасхи…
– Так вышло. Извини, не мог тебя найти. Ты, кажется, в Бадахшане был.
Король медленно кивнул, задумался. Граф украдкой, из-под полуопущенных век следил за ним. Таракан, отодвинувшись в тень, вертел в пальцах пустой бокал, молчал. Рыжеволосая женщина в упор разглядывала Графа.
Луна переместилась в другое окно. Король кинул взгляд на часы.
– Ладно. Все равно в Москве скоро буду. Вашим всем привет.
– Передам, золотой. Будь здоров. – Граф поднялся, жестом попрощался с Тараканом, пошел к выходу. Король провожал его глазами.
– Обезьяна вшивая, – послышалось за его спиной. Зямка Лягушонок не решился сесть, но встал перед Королем в самой непринужденной позе, заложив руки за спину и отставив ногу. – Король, ну взгляни на него! Сам даже не в законе, а с наглой мордой по Одессе ходит.
– На свою морду посмотри.
– Ну, знаете! Никто еще не жаловался! Маргарита Спиридоновна, обратите внимание – я обиделся…
– Зямка, сядь, не мелькай, – женщина повернулась к Королю. – Слушай, он мне тоже не нравится.
– Потому что вокруг тебя не скакал.
– Положить мне на его скакания! – вдруг взорвалась она. – Зачем тебе эти цыгане сдались – не пойму! Других зубных болей мало? Развел родственничков – ни уму, ни сердцу…
Король усмехнулся, промолчал. Полоса света упала на его темное от загара лицо, резко обозначила скулы, тяжелую линию подбородка, две глубоких морщины над густыми бровями. Светлые серые глаза не выражали ничего. Спустя минуту он негромко позвал:
– Таракан… Ленька! Спишь, что ли?
В самом деле задремавший Таракан мотнул головой, недовольно поморщился:
– Заснешь с тобой… Ни днем, ни ночью покоя нет.
– Ты что думаешь?
– Ничего не думаю. – Таракан встал с облегченно заскрипевшего стула и постучал себя ребром ладони по шее. – Вот тут мне уже твоя родня цыганская… Поехали в порт!
Ночью зазвонил телефон. Марго проснулась первая, вскочила, босиком перебежала комнату. Не открывая глаз, Король слушал, как она яростно шепчет в трубку:
– Кали никта, кали никта! А сколько времени, ты знаешь, сукин сын?! Сплю я, сплю, и все, утром звони! Что «парагалло»?.. Да говори медленнее, не пойму я! Ладно, хорошо, завтра. Будь здоров… Холера единокровная.
Осторожно положив трубку на рычаг, она вернулась к кровати.
– Петрос прилетел? – сонно спросил Король.
– Замучил совсем! – видя, что он не спит, Марго с размаху повалилась на постель. – Володька, застрели его, а?
– Международный скандал, – предупредил Король, переворачиваясь на спину. – Совести у тебя нет. Мальчик из Афин по два раза в месяц носится…
– А тебе, сволочь, хоть бы хрен.
– Шла б ты, мать, за него. Пока берет.
– Тебя не спросилась, – отрезала она. Сердито сбросив его ладонь, села. Король вытянул