– Беговую дорожку меряют! – тоном специалиста заверил их возбужденный Алик. – Следы от шин так называются.
– А почему? – удивилась Варюха.
– Да кто ж их знает? С фантазией туго! Видишь, как целил? Прямо в скамейку!
– Там, между прочим, еще пятна крови, – осадил их восторги хмурый Витек. – Кто-то ночью всерьез разбился. И где нам теперь ловить автобус? Улица перекрыта.
– Все странности в Старогорске случаются ночью, – задумчиво выдала Ника, невольно цитируя папу, но тут вдалеке показался бас, и все четверо заскакали, жестами и пантомимой призывая водителя остановиться.
Двери автобуса фыркнули, с сердитым затхлым теплом, и захлопнулись с громким чавканьем, водитель сонно активировал карты. Мародеры повыбирали места в полупустом салоне, но, наконец, удобно расселись. Ехать в РЦ «Ракитники» было часа полтора, Варька сразу пристроилась у окошка и, нахохлившись, задремала, парни взялись обсуждать увиденные следы аварии. А Ника припомнила папин взгляд, грустный, какой-то беспомощный, и решила, что он все видел, он точно был где-то рядом, шел по Гагарина к дому, когда произошло ДТП. Нужно будет его спросить, вдруг он свидетель аварии! Хотя, если папа спал на ходу или, к примеру, мысленно кодил очередную программу, вокруг могла начаться война, могли высадиться инопланетные монстры и начать завоевывать мир, взрывая машины и остановки, папа бы не заметил, на автомате свернув во двор. Что-то шумно сегодня, – сказал бы ей папа, прежде чем сесть за компьютер. Так уж он был устроен.
В автобусе оказалось тепло и уютно, немного пахло бензином, негромко бубнили парни, рядом сопела Варвара, Ника расслабилась, успокоилась и перестала от нетерпения постукивать ногой о кресло. Они ведь уже в пути, они едут в Альтар, и они…
Сон подкрался на мягких лапах и тихонько подул ей в затылок. Ника ткнулась в плечо Варюхи и устало прикрыла глаза.
Локация: столица, школа №3, кабинет литературы. Время: пять месяцев назад.
Ника сидела за партой и читала фэнтезийный роман в р-фоне, когда к ней подсела Катька Скворцова, которую даже учителя иначе, как Китти, не называли. А Ника в первый же день окрестила Гламурной Кисой. Мысленно, разумеется.
Китти плюхнула перед Никой новую сумку от Гуччи, розовую, в перьях и стразах, и уселась на парту фирмовой джинсой, так, чтоб видны были лейблы.
– Ну, салютик, лопушка! – пропела она.
Начинается! – вздрогнула Ника. Была у нее мечта: записать для себя словарик столичных сленговых оборотов, да все времени было жалко.
– Базарят, ты типа бэдгёрл, крейзи, самому Архаровцу по шарам настучала! Это гуд, Архаровец – мерзкий личинос.
– Мерзкий, – как за спасательный круг, ухватилась за знакомое слово Ника, – а подпеваете, будто хор!
– Ой, да кому он тут сдался! Кринж и облом! Не о Вовке базарчик. Раз с тебя сняли зашквар, хочу с тобой законтачиться.
– Китти, тебе на фига?
– Ну, для меня это челлендж. Видосы смотрела? Из фрика в чику? Ну вот, и я так хочу!