Закат догорал кованым золотом, отражаясь в корыте с водой.
Запись 7
Из-под ворот некоторых домов несло такой адской вонью, что мне приходилось стоять пару секунд у ворот, чтобы привыкнуть к запаху и не показать в присутствии хозяев, что меня страшно мутило, дабы не обидеть.
– Чего не стучишься?! – крикнул из открытого окна Зверев.
Пробираюсь в ворота, во дворе большая собака, которая даже не открыла глаза. Хозяин вышел во двор, я подумала, что хочет пригласить в дом, но он тут же между куриным пометом начал расспрашивать, зачем я пришла. Я важно извлекла из кармана стопу разнородных листочков с пометками о деле пропавшего. Зверев без любопытства, но с некоторой раздражительностью наблюдал за мной.
Зачитала показания (да уж показания) родственников, перешла к материалам, которые передала мне редакция (надо бы на ноутбуке что ли все набрать да распечатать для внушительности).
– …последние полгода на письма не отвечал, посему можем заключить, что именно в это время Новиков и пропал.
– Голубушка, как вы некстати, – произнес он и махнул на меня тоненькой сухой рукой.
Собака резко поднялась с места, обнюхала меня.
– Сейчас приду, стойте здесь, – он неспешно зашаркал вглубь двора, там виднелись покосившееся ворота в огород.
Туалет у него там был, или он так чего пошел посмотреть, я не знала, но чутье подсказало, что надо действовать. Тут же я скинула кроссовки и метнулась в сени, ничего примечательного не увидела, раздвинула занавеску и зашла в избу. Чистенько, нигде и никак не проявляли себя преступные следы.
Мигом вбежала в переднюю. На столе лежала книга. В ней закладка. Скрипнули ворота.
Закладкой служило письмо. Почерк был ровный, никогда я не видела таких круглых каллиграфических букв.
Шаги приближались.
– Эй, милочка! – послышался недовольный голос Зверева.
Я попыталась сфотографировать письмо, но фотография получилась размазанная.
– Милочка, где вы? – повторно раздался голос.
Я снова нажала на кнопку телефона, пытаясь поймать фокус.
Когда он вошел в дом, я только что и успела, как метнуться, прыгнуть через порог в заднюю. По моему растрепанному виду он понял: делала я что-то недозволительное.
– Воды хотела попить, – тут же соврала я и как-то чересчур довольно улыбнулся.
– Вам лучше уйти, – сквозь зубы процедил он.
– Но я же не задала вам вопросы, – предприняла еще одну попытку оправдаться и поспешила уйти из дома, пока он не решил вызвать полицию или ударить меня поленом. Кто его знает, что у него на уме. А если вдруг он связан с пропажей Новикова, то ударит не раздумывая.
Домой не просто шла, а почти бежала, так уж хотелось мне посмотреть, что в письме. И опять чутье подсказывало, что там есть информация, которая, наконец, позволит сдвинуться с мертвой точки.
Вот что было написано в письме:
«С большой охотою готов тебе рассказать о последних происшествиях в больнице.