– Ты смеешься надо мной, старец! Я никогда не буду служить Чернобогу!
– Хитер Чернобог. Легко меняет он обличье. Его задача – воевать со всеми богами. Тысячелетия будоражит он умы людей. Встает на сторону то одного, то другого бога с одной лишь целью – поколебать веру в иных богов. Сейчас Черный Бог надел сутану и перебирает четки. Строят люди ему белые храмы, хвалят его псалмами да песнями, а он смеется над ними! Власть его все больше распространяется в землях, многие стали рабами и мыслей его и черных дел его. Подменил он распятого Божа. Вместо нег правит от лица Всевышнего!
– Как же людям узнать его, как победить?
– Не ведает Чернобог мыслей людей, не дано ему. Ошибается часто, не тех своими сокровищами прельщает. Оттого и не померк еще свет на Земле, не исчезла Правда Божия!
Замолчал Старый Волхв, выпрямился на скамье, устремил свои глаза в непрозрачное слюдяное окно и сказал:
– Батюшка твой вернулся.
Андрей увидел, что князь Юрий Владимирович печален. И причину печали его знал. Не нравились князю порядки на Руси. Думал он, почему не может передавать свое государство, свою вотчину преемнику, а должен поровну делить между наследниками? Дробилась земля, мельчали угодья, рождалась зависть, а с ней и междоусобные войны. Одна идея владела им: только объединение земель могло спасти Русь. Он понимал, что дорогу к этой мечте надо начинать от Киева. И даже не от него – от Иерусалима. На всех западных престолах сидели родственники Рюриковичей. В Константинополь надо ехать, собираются там государи европейские. В Иерусалиме, где правил король Балдуин, было принято решение о создании новой конгрегации, нового ордена для защиты Гроба Господня. Патриарх поддержал рыцарей и выделил для резиденции землю на месте бывшего храма Соломона. Теперь рыцарей называют храмовниками. Дело, которое поручили храмовникам – охрана торговых путей, сопровождение купеческих обозов, защита паломников от набегов степняков, грабителей и прочих разбойников. Такая нужная помощь! Надо бы отправить Андрея с Великим посольством в Иерусалим – думал Юрий Владимирович, – нечего ему сиднем в залешанской вотчине сидеть!
А юный Андрей, в силу стал входить. Роста он был среднего, волнистые каштановые волосы до плеч. Половецкие скулы, доставшиеся ему в наследство от бабки и матери, покрылись пушком. Немного крупноваты были резко очерченные губы, но все это сглаживали и даже украшали зоркие, большие темно – зеленые