Примипил Пахадрон, увидев собратьев, подбросил вверх дротик-гасту, тот перекинулся в коршуна и громко закричал, призывая когорту и командуя атаку.
– Преторианцев пытали, – сказал Кариэф.
– Нет, мстили. Сидите здесь и не мешайтесь под ногами, – центурион Минасий тоже взлетел, входя в транс и поднимая центурию в небо.
Фукабы, улюлюкая и подбадривая самих себя, вплотную подошли к Аванпосту, почти касаясь отравленной воды.
– У них нет шансов, дружище. Сталекрылые вначале добьют наездников на кажитах, а потом разнесут в пух и прах всю эту шушеру внизу. Зря фукабы так поступили с пленными, мне их даже немного жаль. Велиты от них мокрого места не оставят, – сказал Табрис стоящему рядом охранителю Пантосию.
Тот одобрительно кивнул головой.
– Что-то здесь не то, – Кариэф попытался на всякий случай предвидеть и просчитать бой, расправив крылья и погрузившись в транс. – Они не настолько идиоты. Как-то же они убили восьмерых преторианцев и пленили четырёх.
– Получается, что идиоты, – рассмеялся Табрис, его смех подхватили остальные охранители.
Кариэф попробовал перенять травмы пленных, но не смог. Стоял частичный блок: что-то мешало как на Перинасии, только не так явно и прямолинейно.
– Странно, Пахадрон сказал, что у аборигенов нет богов, – сказал он озадачено, посмотрев на Барона.
Тот поднял нос, принюхался и мордой указал на гору Мауна на севере, негромко завыв.
Высокий палач фукабов, увешанный шипастыми амулетами, в окружении мерцающих огненных шаров подошёл к пленённым Цепным псам и одним взмахом деревянного палаша отрубил ближайшему голову, затем радостно взял его окровавленное ожерелье, поднял вверх и втоптал в землю.
Смерть собрата была последней каплей, боевое построение Небес рассыпалось, и рой сталекрылых как удар молнии нырнул в кишащее фукабами море, сметая в небе последних уцелевших наездников на кажитах.
– Вот тебе и дисциплина, – отметил Пантосий.
– И не говори, сорвались ребята, – ухмыльнулся Табрис, внимательно наблюдая за побоищем.
Удары ярко сияющих дротиков-гаст косили врагов, врезаясь в закованные в деревянную броню тела. Но аборигены абсолютно не боялись смерти, фанатично рвались в атаку и пытались задавить числом.
Воины из центурии Минасия кружили над фукабами, хватали и швыряли их в недобитых кажитов, а когда те закончились – то просто бросали со смертельной высоты как можно дальше в джунгли. Дротики-гасты периодически перекидывались в коршунов, выклёвывали противникам глаза, срывая шлёмы и добивая на земле.
Несколько велитов, получив ранение и выпав из транса, тут же стали лёгкой мишенью для лучников фукабов, которые очень грамотно и, главное, метко нашпиговывали их острыми деревянными стрелами, ювелирно попадая между сочленениями стальной брони.
Центурии одна за одной приземлялись, ведомые центурионами, и взмахами крыльев,