– Да, да, да, – запрыгала я, – это она?
– На самом деле, нет, – стушевался мужчина. – Разве кто отдаст мне оригинал?
– Вы бы его и не довезли! Рассыпали по дороге, – усмехнулась я.
– Что это? – спросил Ананд, подходя сзади и заглядывая через плечо.
– Точная копия Евангелия Гаримы, – ответила я, листая страницы, – по возрасту соперничает только с «Главами о выходе к свету дня».
– Что, прости? – удивился молодой человек.
– Египетская «Книга Мёртвых», – усмехнулся Марсель.
– Про неё слышал. И ты понимаешь, что тут написано?
– Пока нет, – я покачала головой, с азартом рассматривая рисунки и древние письмена, водя пальцами по строкам, – это геэз – священный язык Абиссинии.
– О боги! – воскликнул Ананд, – я ни слова не понимаю! О чём ты?
– Древнеэфиопский язык, – ответил за меня Марсель.
– Да, – почесал Ананд лоб, – похоже, со своей безделушкой я сильно прогадал, – засмеялся он.
– Нет-нет, – я захлопнула книгу и взглянула на молодого человека, – мне нравится. Смотри, как светится, – я подставила руку в лучи солнца.
– Катрин! – услышала мамин голос, – что ты здесь делаешь?
– Дышу, Ваше Величество! Дышу! – ожидая порцию упрёков, ответила я, повышая тон.
– Ты должна готовиться к церемонии!
– Спасибо за компанию и подарки, – чуть улыбнулась я, обращаясь к мужчинам.
– Леонор, – развёл руками Марсель, – не будь так строга к девочке.
– Всё в порядке, до встречи на церемонии, – спокойно ответила я и направилась обратно к замку.
– И что это у тебя? – Она схватила меня за руку, когда мы чуть отошли. – Сними немедленно, пока никто не увидел!
– Ваше Величество, это я подарил, – нас догнал Ананд, – Катрин он тоже не понравился, но она не хотела меня обижать.
– Нет! – возмутилась я, взглянув на брата, тот незаметно подмигнул мне.
– Не ругайте её.
– Очень мило с твоей стороны, но эта вещица не подходит статусу нашей семьи, – сдержанно ответила мама.
– Да, вы правы, – слегка улыбнулся он, – сложно будет угодить вам, но я постараюсь, – чуть поклонился он, провожая нас взглядом.
После обеда все собрались в малом тронном зале, устроившись поудобней на мягких стульях. Для нас по этому случаю был сооружён специальный пьедестал, на котором отец должен был передать часть своих сил, чтобы мне было легче проходить инициацию. Она должна состояться ровно через два месяца.
Я надела длинное небесно-голубое платье, приготовленное мамой специально к этому дню, и отправилась в зал. Туго затянутый корсет, того и гляди, мог переломить моё и без того худое тело, оголённые ключицы выделялись острыми косточками, небольшое фамильное ожерелье блестело на груди. Я боялась запутаться и упасть в длинной, созданной из сотни струящихся складок, юбке. В разрезах на рукавах кокетливо выглядывал