Хотя… Есть у меня почему-то чёткая убеждённость, что не окончена наша беседа! И она непременно продолжится! Непременно!
На этом и моя история, которую я хотел рассказать вам, мои упрямые слушатели, заканчивается. Одна из историй! Сказочная, но отнюдь не выдуманная! Непросто воспринять её, ибо она рассказана на совершенно другом языке. Не на том, на котором мы с вами общаемся в повседневной жизни. Потому-то я и назвал вас упрямыми слушателями, раз вы дошли до этих строк. Далеко не каждый одолеет эту историю. Как и далеко не каждый может внять «хитрой науке», которую почитают в народе за колдовскую и которая есть осколки «древней правды». А ведь сказка моя и есть частица той самой «хитрой науки», отчасти сохранившейся среди колдунов да ведунов деревенских. Лишь тот осилит её, кто устал от бесконечных поражений, кто утомился судить да рядить, что почём, кто с душой, а кто бездушен, в чём и в ком есть Бог, а в ком и в чём нет Его. Увы, всё это, все суды наши – суета сует! Но пока не скопишь ты поражения да не утомят они тебя бременем своим, не стать тебе упрямым, у прямо не встать! Для уставших сказка моя правдивая.
Непременно найдутся те, кто скажет, что нет в ней Бога, что она без души. А всё потому это, что неведом им тот язык, на котором она рассказана. Но нет в том печали! Как говорят в народе, не дочитав сказки, не кидай указки! А ведь мы только так и делаем! Не дочитав до конца, суды судим. Суды наши о чём-либо и есть указки наши. Тот, кто путь прошёл да до конца его дошёл, лишь об одном судить может. О том, что пройдено, да не дойдено! Если бы дойдено было, то не было бы перед тобой горизонта, не стлалась бы даль. А коли есть он, горизонт, перед тобой, коли манит тебя, «а что там за…», то не закончены пути твои! И тут оглядываться да суды судить, что одно и то же есть, – только себя терять!
Сказано, да услышано ли? Услышано, да понято ли? А понято коли, так ли оно?
В общем, мал бывал – сказки слушал, вырос велик – сам стал сказывать, да не слушают…
Пойдём-ка мы дальше…
О Харобре…
Пламя рдеет, пламя пышет,
Искры брызжут и летят,
А на них прохладой дышит
Из-за речки тёмный сад.
Сумрак тут, там жар и крики –
Я брожу как бы во сне, –
Лишь одно я живо чую –
Ты со мной и вся