– Да пойми ты, дело сейчас не в его немного противном характере, хотя его бредовые идеи меня порой бесят, но, похоже, в этот раз он точно влип по-крупному, – говорил я, набирая телефон Олега уже в сотый раз.
– Как только ты начал говорить, что он, возможно, в беде, первое, о чём я мог подумать, это сам знаешь о ком.
– Ну конечно, мы идём к Кате домой. Давай попробуем представить, что с ним могло случиться, – подкинул я идею, пока мы пересекали улицу, оставалось буквально пара кварталов и вуаля, мы у её дома.
– Всё может быть не так плохо. Может, отец Кати уже сломал ему череп и убедился, что в нём нет мозгов, закрыл его и зашивает?
– Давай эти шутки оставим на потом, смотри, он ушёл из дома к ней и забыл зарядку? Или он настолько увлёкся сексом, что позабыл о времени? И об отце позабыл? Странно, не верится мне.
Мы подошли к дому Кати. Номер квартиры не знали, но она явно жила на первом этаже, ведь Олег прыгал из окна. Обошли кругом, нигде не горел свет, стали прислушиваться к каждому звуку, потом Сейран залез мне на плечи, чтобы заглянуть в окна, но ничего не увидел. В какой-то момент я понял, что мы творим безумие, пялясь в чужие квартиры. Но меня это не останавливало, голос отца друга в моей голове просил о помощи. Сейран громко звал Катю и Олега, но безуспешно.
Прошло ещё минут пять, на наши голоса никто не реагировал, но неподалёку от дома припарковался уазик, оттуда вышли два дрыща с автоматами. Один начал орать на весь двор: «Отошли от окон, мать вашу!» Второй сержант был чуть повежливее: «Руки поднимите и медленно подойдите к нам». Сказать, что тогда что я испугался, значит ничего не сказать, но дальше было интереснее. Спустя пару минут подъехал ОМОН на «Газели», тогда я и получил в первый раз по морде, но не кулаком, а асфальтом. Боль, которую я чувствовал от ссадин, все остальные звуки и мысли в тот момент заглушал страх.
Нас повезли в ближайшее отделение милиции. Осознавая, что Сейран боится больше моего, я ему прошептал, чтобы он не боялся, мол, всё будет хорошо. Что происходило? Да по сути – ничего особенного, рядовое унижение без разбирательства, без какого-то оформления: на основании анонимного звонка несовершеннолетних погрузили, как смертников во время войны, в грузовик и увезли. Такова несправедливость этого строя.
Когда нас привели в участок, один из офицеров расспросил нас и, узнав нашу историю, быстро подошёл к тем самым сержантам. Сначала они разговаривали спокойно, затем офицер повысил тон, и вот уже он кричал на весь отдел. На моём лице заиграла улыбка, я понимал, что эти крики из-за нас, ребят, которые хотели помочь другу. Вскоре сержант нас отпустил, долго извинялся и лично повёз нас обратно.
Сейран воспользовался ситуацией и попросил его об одолжении: «Уважаемый товарищ милиционер, у нас есть очень важное задание, мы никак не можем найти нашего друга, который гостит у своей подруги в этом доме, дело в том, что его