Прошлой ночью Глесон показывал снимки с места убийства, но тогда на них не был запечатлён труп. Сейчас же всё обстояло иначе, и первым делом Юлиан увидел обгоревшее, но далеко не обугленное тело.
Он ужаснулся. Да, смерть Юлиан видел не впервые, равно как и убитых. Но, всё же, наслаждался её «эстетикой» не каждый день, потому ещё не успел привыкнуть.
И не хотел. Но она отчего-то сама гналась за ним.
– Всё так же, как и здесь, – сказал Юлиан, перелистывая снимки. – Вплоть до вмятин на этой кровати.
Юлиан приподнял фотографию, запечатлённую с того места, где находился сейчас сам, и, приподняв, сопоставил с панорамой.
– Он был найден как раз под картиной. Всё сходится, мистер Глесон.
– Этим объясняется и обнаруженная мной кровь, – подтвердил Уэствуд.
– Так вот что вы рассматривали на полу?
– Да, Юлиан. Несколько пятен засохшей крови. Убийца скрыл следы преступления как мог, но спрятать всё до конца… Нет, невозможно. Всегда что-то остаётся.
Юлиан убрал панорамную фотографию, начав рассматривать следующую, на которой убитый был изображён более крупным планом.
– Вы должны забрать кровь на анализ, – не отрываясь от фотографии, сказал Юлиан.
– Зачем? Это кровь Густава Забитцера, какой смысл…
– А если нет?
– Возможно, я и впрямь в тебе не ошибся. Потому что Скуэйн попросила бы сделать то же самое.
Уэствуд очень часто произносил эту фамилию, что доставляло Юлиану дискомфорт. День и так складывался так, что напоминал ему о Ривальде ежеминутно – расследование, попытки мыслить так же, как и она, странный голос в голове.
Юлиан осмотрел каждый уголок фотографии убитого Густава Забитцера. Она была чёрно-белой и не совсем чёткой, но Юлиан должен был обнаружить хоть какую-то мало-мальски значимую деталь.
Ривальда внутри его головы пыталась что-то сказать, но не могла сформулировать свою мысль, потому что на самом деле это были мысли Юлиана, который лишь представлял, что она рядом с ним.
Так было проще, потому что без её присутствия, хоть и лживого, он ничего не смог бы сделать.
«Какой же ты жалкий! Всё перед твоими глазами, но ты упорно отказываешься смотреть!»
Если бы Юлиан знал Ривальду хотя бы два-три года, то до него дошло бы быстрее то, что она хотела донести. Но те жалкие два месяца были лишь зачатком знакомства.
«Любая деталь несёт в себе подсказку. Забитцер не обгорел – нам несказанно повезло. Что в его внешнем виде вызывает у тебя подозрения?»
Подозрения? Какие подозрения может вызывать мёртвый человек, абсолютно ничем не отличающийся от других?
Остатки обгоревшего халата, гладкий подбородок, тонкие губы и волосы, некогда аккуратно уложенные назад, но ныне сохранившие лишь часть самих же себя, ибо наполовину сгорели.
«Если бы ты стригся хоть чуть чаще, то понял бы. Хотя, возможно, это не помогло бы тебе, потому что ты неисправимо глуп».
Юлиан оскорбился, хотя и понимал, что сказал эту фразу он