Я методично перебирала бумаги в шкафу, когда услышала крик:
– Руки вверх, сдавайся, полиция!
Прямо на меня смотрел… пистолет.
В проеме двери с оружием в руках замерла та самая вахтерша, что во время пожара бежала с огнетушителем через толпу детей.
– Руки вверх или буду стрелять! – повторила свой приказ женщина.
– У вас пистолет ненастоящий. – Взмахом руки я выдернула пластиковую игрушку из рук охранницы. Резвая старушка припустила по коридору с криком: «Убивают! Пожар!» Я бросилась вслед, совсем не хотела пугать отважную пенсионерку.
– Стойте! Я не убийца! И не грабитель! Я тут сережку ищу бриллиантовую, потеряла днем, муж сказал без нее не возвращаться. Вы не находили?
– Ничего не видела, никаких бриллиантов. Шастают всякие, потом у нас не только сережки, дети пропадают. – Женщина затаилась в одном из классов.
– Ладно, ладно, признаюсь. Никаких сережек не теряла. Я няня мальчика, который пропал. Хотела осмотреть школу и класс, чтобы найти зацепки, куда мог исчезнуть Адам. Полиция все осмотрела, но не нашла никаких следов. Вот приходится самой этим заниматься.
Я вытянула из кармана купюру:
– Я заплачу, дайте возможность все обследовать. Очень неудобно с фонариком осматривать.
– Да смотри сколько влезет, красть у нас нечего. Мандолины с роялями одни. – Из соседнего класса вышла лихая охранница. Женщина была полноватой, в уютном желтом домашнем халате, накинутом на ночную рубашку, и вязаных носках. Она ловко сунула купюру в карман халата:
– Свет сбоку в каждом классе включается, после себя гаси, нечего электричество казенное жечь.
Еще несколько часов я проверяла музыкальную школу. В классе скрипки нашла свежие царапины внутри замка, кто-то испортил механизм, чтобы дверь заклинило. Больше ничего необычного, стандартный класс: шкаф с тетрадями, документами преподавателя, нотными грамотами, пюпитр, метроном, пара стульев, фортепиано рядом с окном. Старенькие деревянные рамы держатся на разболтанной щеколде, открыть можно одним движением, а от пола