Все присутствующие застыли в поклоне. Тем не менее, Матильда заметила, что Раймонд кого-то искал взглядом. Когда их глаза встретились, он ей улыбнулся, а в его глазах было неприкрытое восхищение. Граф же ни на кого не смотрел. Он сел на трон, и только тогда придворные поднялись. Раймонд встал возле трона, а карлик пристроился у подножья.
– Это Жак, – услышала Матильда рядом голос, – делает вид, что он шут, а на самом деле он глаза и уши графа. Очень умен, и граф ему полностью доверяет.
Матильда оглянулась и увидела мальчика лет десяти.
– Зачем вы мне это говорите? – спросила Матильда.
– Да, просто так. Вы же первый раз тут, правда?
– Да, – кивнула девушка.
– А я служу пажом. Мишель имел неосторожность посмеяться над ним, и его обвинили в краже, которую он не совершал, и выпороли.
– Спасибо, – поблагодарила Матильда и совершенно другим взглядом посмотрела на карлика. Может, стоит с ним подружиться и через него повлиять на графа?
В зал вошел камергер. Он встал перед троном и поклонился.
– Ваше сиятельство, разрешите представить вам гостей сегодняшнего праздника.
Граф кивнул, и камергер начал называть присутствующих. Те подходили к трону, кланялись и возвращались на свои места.
– Барон Эмиль де Лонгри и его дочь Матильда!
Барон и Матильда подошли к трону и поклонились.
– Приветствую вас, барон, – сказал граф, – и вас, мадмуазель. Давно в этом замке не было такой красавицы, как вы.
– Благодарю, ваше сиятельство, – барон и Матильда поклонились и вернулись на свое место.
После того, как камергер представил всех гостей, в зал вошли менестрели и трубадуры. Они поклонились графу и присутствующим, затем сели возле трона и начали петь о смелых рыцарях, прекрасных дамах и о светлой любви.
В время пения, большинство мужчин отошли в сторону и обсуждали дела, а женщины собрались вокруг трубадуров и вменяли песням. Матильда так же придвинулась поближе к певцам. Она представляла себя прекрасной принцессой, заточенной в башне, и своего спасителя с внешностью Эдмонда.
– Вам нравиться? – услышала она голос Раймонда.
– Очень, – ответила она ему и улыбнулась.
– Жаль, что я не умею петь. Я бы сочинил прекрасную песню в вашу четь, – он взял ее за руку. Его ладонь была влажной и липкой, и Матильде было неприятно. Она еле сдерживала себя, чтобы не выдернуть свою руку.
– Я уверена, что ваше сердце напишет прекрасную песню, и однажды, оно споет моему сердцу, – сказала она тихо, так чтобы только он услышал.
– Да, так и будет.
Отзвучал последний звук арфы, и камергер открыл дверь, чтобы повести всех гостей в Храм. Матильда почувствовала небывалое волнение: сейчас она увидит Эдмонда. Она так давно ждала этот миг.
– Позвольте провести вас? –