…
Бом спал на животе. Ночью раза три просыпался попить воды, нащупать жену, но момент, когда она поцеловала его сопящего в щёку и шею: «Я к детям», прозевал. Рафа вышла из гостевой, увидела спину Дона на террасе, мелко подрагивающий обрубок хвоста Поля, и прошла к детям. Действительно прилегла к дочке: та спала не так чутко, как Павлик. Через четверть часа встала, вышла на лестницу, спустилась вниз, взяла в ванной большое полотенце. Перешагивая, ножкой тронула собачьи усы. На террасе всё-таки оглянулась. Никого. Три ступеньки с террасы, по лестнице вниз, поворот к мангалу, баня слева, сад. Утром ступеньки гулкие, но это если на каблуках, а если в лоферах на каучуковой подошве, едва уловимое шуршание получается. Держаться левее. Закрыть калитку на засов, чтобы не открыли снаружи, и назад, к сарайчику. Дверь спрятана за мягкими зелёными иголками. Только протянула руку, не успела дотронуться, она сама, бессовестная, распахнулась, впустила.
– В кресло? На диван?
– На плаху… – знакомая рука потянула через тёмную комнату ко второй двери, в утренний туман, к кустам смородины, к дворику за еловой стеной.
…
– Эту… Водил сюда?
– Не говори глупостей.
– Не злись, злюка. Прости… Давно ты мне голову не сносил… Ты совсем забыл меня… Такая жажда… Ещё хочу…
…
– Пойдёшь со мной купаться?
– Ни за что. Я ещё…
– Тихо. Кто-то спускается. Иди по Дороге тачек. У стены пережди.
…
Тётя вышла на кухню, проверила большую кастрюлю, поколдовала над туркой и заметила на террасе Рафу: «На тебя варить?» Рафа замотала головой, украдкой показала сигарету. Тетя понимающе улыбнулась, хотела спросить про Марусю, не видела ли Рафа её пташку, но передумала, ушла пить кофе к себе в кабинет.
…
Лиза проснулась в комнате последней. Дона и Маруси не было. Ещё спали малыши, но они не в счёт. Не стала шуметь водой наверху, спустилась вниз.