– Да какое хозяйство! Муренку пришлось заколоть, совсем она одряхлела, молока не давала. Бес его теперь знает, где вторую корову взять в наше-то непростое время. Война, как-никак…
Сергей остановился, тяжело вздохнул и повторил про себя это мерзкое слово…
Война.
В лесу как-то и забывалось, что сейчас в мире творится черт-те что. В хибарке время шло медленнее, и все чудилось, будто на другой он планете находился. И стоило дойти до такой вот маленькой деревушки, и сразу как ведром окатывало от здешней суеты.
Война.
Несколько месяцев прошло с тех пор, как здешнее население убавилось почти наполовину. Молодые ребята, способные держать оружие в руках, стремились убежать как можно дальше от наскучившей им жизни в деревне. С громкими словами о защите родины и скрывая истинное желание бежать в место, о котором только в книжках читали, они обнимали своих матерей и отцов, садились в грузовики, увозившие их то ли на смерть, то ли в ту самую новую жизнь. Сергей прекрасно знал, что такое война и с чем ее едят. До сих пор он помнил каждую секунду окопных боев Первой мировой, слышал по ночам голоса погибших товарищей, которые являлись и во сне, и даже наяву, как призраки. О да, ему ведомо, каково это – воевать. Та война изменила его, сделала другим…
Именно поэтому решение отпустить родного сына на фронт далось ему нелегко.
Максимка всегда мечтал выбраться из этого захолустья, и наступившая война вкупе с пришедшей повесткой стала для него отличным поводом. Отца он поставил перед фактом, когда собирал вещи. Тот день до сих пор не выходил у него из головы:
– Ты куда это собрался? – Сергей снял пальто и промахнулся, когда хотел повесить его на крючок, но не обратил на это никакого внимания. Не до пальто ему было, когда увидел он наголо обритого сына, собирающего в мешок свои пожитки.
Максим не отвечал, делая вид, что не замечает отца.
– Я тебя спрашиваю?!
– Будто ты не знаешь!
У Сергея в горле пересохло. Он словно увидел себя со стороны двадцать с лишним лет назад, один в один. Наивный дурачок, решивший променять деревянную винтовку на настоящую.
– Не пущу, – твердо произнес Сергей, заслонив дверь.
– Отец…
Взгляд сына упал на грузовой ЗИЛ, мотор которого кашлял во дворе. Молодые мальчишки, все поголовно Максимкины друзья, прощались с рыдающими матерями. Жали руки отцам, закуривавшим третью цигарку подряд. Детишки помладше окружили грузовик, как мухи – варенье, и разглядывали каждую детальку.
– У нас работы как у лешего в лесу забот! Нам к следующему промыслу в хибаре крышу поменять надобно, подлатать еще там по мелочам кое-чего.
– Какой, к ядрёной фене, промысел?! – голос Максимки повысился. – Ты вообще в этом мире живешь?!
– Я-то? Уж в этом мире живу, сынок, и прекрасно понимаю, что происходит. Пацаны со двора прыгнули в кузов и ты вместе с ними хвостиком? Чтобы стыдно не было?
– Дай