Внизу, между сизых облаков, он увидел бесконечную водную гладь. Океан тихо напевал утреннюю мелодию, наполняя спокойствием его слушателей. А затем где-то там, в глубине, он увидел гигантский силуэт кита в окружении своих более мелких сородичей.
– Клаус, смотри! Смотри! – раздался голос позади.
На крыле летящего самолета он увидел младшего брата, стоящего в полный рост. Длинные русые волосы трепыхались на ветру. Молочные зубы ярко выделялись на фоне красного личика.
– Киты, Клаус! Там киты! – он манил его к себе рукой. – Иди скорей сюда!
Клаус отпустил штурвал и осознал, что истребитель летит сам по себе. Крепко ухватившись за переднее стекло обеими руками, он покинул кабину пилота и осторожно направился к брату. Со стороны он напоминал канатоходца, рассчитывающего каждый шаг. Ноги словно удерживал невидимый магнит, и хождение по крылу летящего самолета было относительно безопасным. Наверное…
– Ты видел китов? Видел? Какие большие киты!
– Тоби, я же говорил тебе, чтобы ты не гулял тут один.
Мальчик виновато сжал губы и сложил руки вместе.
– Ты злишься на меня?
Клаус отмахнулся.
– Да черт с тобой.
– Ты выругался! Я все расскажу воспитательнице! А если хочешь, чтобы не рассказал… – Тоби вытянул руки в стороны.
Вдруг Клаус заметил, что теперь он больше не на крыле самолета. Вокруг него, как из-под земли, образовался скалистый берег на севере Германии. Одно из тех мест, что изменило его жизнь. Лицо ласкает утренний бриз, волны с грохотом вонзаются в прибрежные скалы и отступают в Северное море.
– Вот так младший братик! Вымогатель!
Умоляющий взгляд мальчонки все же выполнил свое предназначение.
– Хорошо, твоя взяла, – Клаус сел на корточки. – Живо на борт!
Довольный Тоби пулей прыгнул на спину старшего брата и крепко схватился за его шею.
– Пристегнуть ремень! – скомандовал Клаус.
– Есть!
– Надеть шлем!
– Есть!
– Руки на штурвал!
– Есть!
– Приготовиться к взлету!
Удерживая братика за покорябанные ноги (госпожа Неприятность и он были лучшими друзьями), он начинает бежать.
– Дрынь! Дрынь! Дрынь! – Клаус всеми силами пытается изображать работу мотора. – Дры-ы-ынь!
– Выше, Клаус! Выше!
Ноги отрываются от земли, и та все больше удаляется. Он пари́т, как настоящий самолет. Среди пушистых облаков, среди ясного неба, пока Тоби, сидя на его плечах и заливаясь смехом, просит взлетать его выше и выше, выше и выше…
Заиграла музыка. Ее рождал каждый камушек в округе, ею пропитались синее небо и бесконечное море, бушевавшее внизу. Он узнал эту мелодию, перерастающую в тоскливое завывание. Она медленно проникает в его нутро медленно и распространяется все глубже и шире, как случайно упавшая капля чернил в чистой воде. Музыка приближается к апогею,