– Что она может знать, если жила в монастыре? – возразил Роалль.
– А ты полагаешь, будто монастыри столь закрыты? – иронично поинтересовалась Рангхиль. Иногда суждения брата ее изумляли, иногда – смешили, она просто этого не выказывала. Мужчины не любят, когда над ними подшучивают – особенно когда они в этот момент очень серьезны.
– Если ее готовили к постригу…
– Даже если готовили, она – девушка благородных кровей. – Рангхиль снова заговорила на саксонском, чтобы тэн Лефстан ее понимал и, в случае чего, мог поддержать. Девушке почему-то казалось, что сосед на ее стороне. – Чтобы попасть в монастырь, она или ее родственники принесли ему дары. Ее должны были учить, готовить к будущему. Кто знает, вдруг она сделалась бы настоятельницей или ее помощницей! Или все-таки женой знатного человека. Если Этель Олдхам до сих пор не монахиня, значит, так было завещано ее родственниками, чтобы разумнее распорядиться ее судьбой. Такая девушка не станет тебе перечить, так как воспитана в строгости. Она понимает, какую честь ей окажут.
– Я надеюсь, – пробормотал тэн Лефстан. Не слушая его, Ранди продолжала:
– Она примирит нас с соседом. Возможно, она даже хороша собой, – привела Рангхиль весомый аргумент.
– Кенельм утверждал, что очень хороша, – словно бы между прочим сказал тэн.
– Вот видишь!
– Кенельм Олдхам хочет продать ее подороже, как корову в Йорвике в базарный день! – окончательно рассердился Роалль. – Такие вещи нельзя решать быстро! И ты забыла о Манстане. Если, как говорит наш друг, нормандский рыцарь захочет заполучить часть наших земель – и да помогут нам боги, если только он один этого жаждет! – то его не остановит мой брак.
– Следовательно, и с ним нам придется примириться. – Рангхилль сцепила руки за спиной. – Я могу выйти за него.
Роалль выглядел ошеломленным.
– Милая сестра, да он, небось, давно женат! Он ведь уже не молод, а значит, взял себе супругу, как подобает!
– Манстан Олдхам вдов, – усмехаясь, сообщил тэн Лефстан. – Об этом мне говорили те, кто приехал недавно из Нормандии. Не ведаю, от чего скончалась его супруга, однако сейчас он, вполне возможно, подыскивает себе новую.
Уже почти стемнело, и слуги принесли фитили, плавающие в плошках с жиром; эти свечи скудно освещали стол, лица собеседников тонули в полутьме, но уходить в жару длинного зала все равно не хотелось.
– Значит, мы можем поступить следующим образом, – медленно проговорила Рангхиль. – Напишем два письма за подписью и печатью нашего рода. Мы предложим Кенельму Олдхаму выдать за Роалля его родственницу Этель, а Манстану будет предложено взять в жены меня.
– Ранди, ты и вправду готова на это? – спросил Роалль. В голосе его звучало безмерное удивление. – Вспомни, я никогда не принуждал тебя ни к чему! И отец не принуждал.