– Харэ метаться, малявки! Ваш выход!
Я вздрогнул. Ого, вот это голос! Таким басом только парадом на Красной площади командовать. Ведущий ничем не походил на развязного конферансье, сыпящего бородатыми остротами. Он скорее напоминал двойника графа Дракулы. Дама ростом с небоскрёб начала выстраивать свою мелюзгу в кокошниках парами. Ведущий продолжал давать указания:
– Ребята, внимание! За танцевальным ансамблем Дворца пионеров пойдёт хор энерготехникума, следом ложкари политеха, балалаичники пивзавода, струнное трио железнодорожного депо, культпросвет, пед…
Тяжёлый бархатный занавес начал медленно подниматься. Держащиеся за руки пары малявок двинулись на сцену, грациозно ступая на носочках. Провожая взглядом своих воспитанниц, дама в волнении подёргивала носом, как гончая, идущая по следу. Короче, концерт начался…
– Выступает трио Мухачинского железнодорожного депо!
Извиваясь, как лиана, ведущий покинул сцену, на которой уже стояли три стула. Наш выход! Мы вышли на сцену, ярко освещённую и разукрашенную плакатами: «Слава советской самодеятельности!», «Нет на свете выше звания, чем рабочий человек!», «Всё ради человека, всё на благо человека», «Партия – наш рулевой!», «Народ и партия – едины!».
От волнения у меня заложило уши. Публика глухо жужжала в темноте, словно пчелиный рой, проглоченный неосторожным Винни-Пухом. Мы расселись по стульям: я в центре, Таня-гитаристка справа от меня, кнопка слева. Ну вот и наступило наше время блистать в свете софитов. Переглянувшись, мы с Таней глубоко вдохнули воздух и на выдохе одновременно начали исполнение. Кнопка вступала позднее.
На репетициях мы много раз проигрывали эту пьесу, поэтому моим пальцам не требовался контроль. Они сами брали аккорд за аккордом, бегали по струнам, постукивали по деке, изображая тамбурин. Вот в гитарный дуэт душераздирающе влилась виолончель. Энергичный ритм фламенко заполнил зал. Акустика здесь оказалась неплохой.
Признаться, раньше я опасался, сможет ли вечно простуженная Таня-гитаристка во время выступления удержаться от чихания, но, к счастью, мои опасения оказались напрасными. Таня только немного шмыгала носом да иногда встряхивала головой, будто в ней лопались мыльные пузыри.
Последний аккорд и заключительные флажолеты. Всё, наше выступление окончено. Минутная тишина в зале, а потом загремели аплодисменты. Оглушительные. Долгие. Слушатели недвусмысленно давали нам понять, что им понравилось. По знаку Тани-гитаристки, мы поднялись со стульев и отвесили поклон