Открылась дверь, и вошёл Психолог.
– Поздравляю, – сказал он. – Ваше обучение закончено. Теперь вы можете служить обществу.
– Я была хорошей девочкой? – спросила она.
– Вы слишком мечтательны. Нам нужна точная структура вашего творчества, а не фантазии. Место фантазиям есть только на последнем круге.
– Поэтому мне дали всего четырнадцать дней.
– Этого достаточно, чтобы войти в историю. Прошу прощения, пройдите за людьми в белом.
***
Кто это?
Это Нина, вы уже знакомы.
Я не узнаю её.
Как же ты не узнаешь саму себя.
Это разве я?
Да.
Я тут совсем на себя не похожа.
Ты всегда была такой. Ровно столько, сколько я тебя помню.
Где же я тогда была, раз я ничего не помню?
Кто ты?
Я та, которую представили Нине.
У тебя есть имя?
Имя… у меня никогда не было имени.
Если у тебя нет имени, значит, тебя не существует.
Но вот мои руки, вот мои ноги – я их вижу! Вы слышите мои мысли, я могу с вами разговаривать, значит, я существую.
Да, Нина, ты существуешь.
Теперь я Нина?
Ты всегда была ею, просто теперь твоя сущность названа.
***
Нине выламывало кости, её скручивало и выворачивало. Это невозможно было представить. Но эти четыре буквы её имени казали ей слишком тесными, и в это короткое слово невозможно было втиснуть её саму. Она чувствовала, что должно быть что-то ещё. Четыре буквы – это так мало. 14 дней – это так мало.
Она лежала, не двигаясь, не могла пошевелиться, иначе рука человека в белом может дрогнуть, и рисунок не получится красивым. Что будет на этом рисунке, она не знала. Его тёплая рука, одетая в белую резиновую перчатку, плотно припечаталась к её щеке. В воздухе было еле слышно жужжание.
У него в руках была зажата белая ручка, которая заканчивалась тоненькой иголкой. Он протыкал кожу на её лице и заполнял эти проколы краской. На её щеке должен появиться рисунок.
Он колол её снова и снова. В уголке её глаза собралась слеза, она росла, наполнялась и потом перекатилась через веко, скатилась по виску вниз, оставляя после себя мокрый свет.
– Всё готово, – сказал человек в белом.
Она поднялась, он дал ей зеркало.