Все держались за свое место, а некоторые из нас держались особенно крепко. Та же Рита.
Ей нравилось, когда ее замечает начальство. Она прямо вся тогда изнутри светиться начинала. На "стройке" это проявилось четко, когда она намывала окна снаружи, а все другие отказались; когда она важно расхаживала со списком того, что должно было быть в каждом кабинете, и докладывала, если чего-то не хватало.
Но после открытия "Скарлетт" Рита перестала совать везде свой нос и, казалось, ушла глубоко в себя. А она, оказывается, в это время продумывала, как устроить свадьбу, и получится ли ее, вообще, провернуть.
Ещё Рита ужасно боялась, что, узнав о ее беременности, работодатель решит, что Рита – предательница и все продумала заранее, чтобы уйти в выгодный декрет.
Но коллектив ничего такого о Рите не думал, а думали мы, что Рита успокоилась, поняла, что устраивает клинику как специалист, поэтому она вся округлилась, стала хорошенькой и спокойной.
***
Только бы тошнота отступила, думала Рита, и до определенного, конечно, момента можно работать и в ус не дуть.
Костика долго уговаривать не пришлось. Рита поставила себе цель выйти за него замуж в течение месяца, так и получилось. До поры до времени она таила от него свою беременность, просто начала оставаться у него сначала на пару ночей, потом на неделю целиком.
Холостяцкая его квартира зарастала женскими вещами, кастрюльками, ковшиками. В ванной поселился легкомысленный халатик. Рита сроду не носила таких. Она предпочитала спортивные удобные вещи строгого покроя, но, что не сделаешь для соблазнения.
Если кто-то Риту осуждал за ее желание выскочить замуж, тот, наверное, не знал, каково растить ребенка одной, выбивать пособия, нервничать, тащить коляску на пятый этаж, когда лифт сломался.
Может быть, Рита изменила судьбу Костика, но такой судьбы и достоин барашек, которого ведут на заклание. Например, окрутить анестезиолога Юрия навряд ли бы Рите удалось, но и ребенка она ждала от Костика, а не от повесы Юрия, так что ее закулисная борьба была честной. Костик и не заметил сам, как вдруг превратился в почтенного главу семейства. У него будет ребенок, и Костик чувствовал себя благодушно счастливым.
17.
Роман Петрович долго не мог уснуть. Тело за день не устало, да и как оно могло бы устать, если доктор перемещался до клиники на велосипеде, а внутри клиники только до кабинета, до туалета, до столовой. Шагомер на его телефоне был уверен в том, что доктор скончался… Впрочем, и сам Роман Петрович все чаще задавал себе вопрос, он ещё жив? Он кому-то нужен?
В квартире таилась