Темнота мне вдруг ударила в глаза.
И молчали неразгаданные сны,
И дрожала на стекле твоя слеза.
Ожидание качалось на весах,
Растворялся в мокрой каше снежный рис…
Боль рванула мое сердце в небеса,
А слеза твоя – скатилась вниз.
Два в
окзала
Один вокзал – каптером-солнцем
Одет в оранжевый жилет.
Неторопливее эстонцев,
Часы растянуты до лет.
Звенели гонгами колеса.
Нетерпеливо вдаль смотря,
Я привставал немым вопросом:
«Ну, где же поезд твой застрял?»
Другой – молчал, угрюмо ежась,
И ветер дул со всех сторон,
И лиц тоскливая похожесть
Была серее, чем перрон.
Ползли вагоны еле-еле,
Но это даже хорошо:
Колеса жалобно скрипели,
И я с окошком рядом шел.
Одни и те же рельсы, шпалы,
Табло, часы, коробки зданий,
Но очень разные вокзалы
У нас для встреч и для прощаний.
Мне до тебя было десять шагов
Мне до тебя было десять шагов:
Пальцами по телефонной цифири.
То я стрелял в камуфляжных врагов,
То по бакланке на зоне чифирил.
Трясся по вахтам: Хабаровск, Чита,
Водкой крещен да мазутом помазан…
Но до сих пор в голове на черта
Номер держу? Поменялся сто раз он.
Раб немоты телефонной
Трогая мертвую трубку,
Раб немоты телефонной,
Мысленно столько поступков
Я совершил исступленно:
Хлопал воротами рая,
Руку давая подруге,
С мамонта шкуру сдирая,
Хвастался луком упругим,
Бился в смертельном балете
Рыцарем громких девизов…
Но в двадцать первом столетье
Ты нажимаешь на вызов.
Ринулись радиогерцы,
Все захлестнув, как цунами,
Бьется мобильником сердце
В левом нагрудном кармане.
Когда
Когда тебя неловко обнимал,
Еще не зная струнок сокровенных,
Душа твоя была чужой Вселенной,
В которую на час я прилетал.
Когда еще не знал твоих я губ,
Чтоб узнавать их, как сейчас, на ощупь,
Жилось тогда сложней нам или проще –
Ответить до сих пор я не могу.
Когда еще Полярная звезда
Не чувствовала взглядов наших встречи…
Да полно мне! К чему все эти речи?
Не верю я, что жил еще тогда.
Мне кажется, родился я в тот миг,
Когда твое узнал впервые имя.
И время-дождь пусть каплями косыми
Не тронет на асфальте белый лик.
Когда его я мелом рисовал,
Еще не зная струнок сокровенных,
Душа твоя была чужой Вселенной,
Манящей, неизведанной Вселенной,
В которую навек я прилетал.
Открытой