– Я уже потеряла одного брата и совершенно не хочу потерять второго, – грустно ответила она и поспешно ушла. Кажется, лишь для того, чтобы я не видел ее плачущей.
От разговора с сестрой стало паршивее, хотя, казалось бы, куда еще. Уснул я только за час до будильника, а потом течение жизни снова стало нормальным. Работа отрезвляла, и существовать становилось определенно легче. И я даже почти забыл о странном незнакомце, пока тот сам не напомнил о себе.
Когда надоедливая мозоль все-таки зажила, и хирург экстренного отделения Первой городской больницы в моем лице перестал хромать так, как будто у него не все кости на своих местах, я вернулся к любимому занятию – бегу по утрам. В половину шестого редко кого можно было увидеть на стадионе, поэтому ненужных встреч с людьми зачастую не случалось. Зачастую. Но не всегда.
– Доброе утро, – вновь этот голос, который стерся за прошедшие дни из памяти. Я споткнулся на неровном асфальте и удивленно обернулся. Рядом остановился все тот же человек, часто дыша и при этом приветливо улыбаясь. Кажется, у него тоже была утренняя пробежка. Хотя раньше я его ни разу в жизни не видел, а ведь бегал на этом стадионе чуть ли не всю свою жизнь.
– Доброе, – отойдя от овладевшего мной шока, ответил я. Кажется, я слишком удивленно смотрел на него, но ничего не мог с собой поделать.
– Уже вторая встреча, не удивительно ли? – мужчина был открыт, располагал к себе, искренне улыбался. «Как дурак», – подумалось мне в первые минуты. Вся эта открытость незнакомца больше пугала меня. Ну как может быть хорошим человек, который улыбается всем подряд?
– И правда, удивительно, – нехотя согласился я. – Вы извините, но у меня мало времени. Всего вам доброго.
– Подождите! – он побежал за мной. – Ну почему вы от меня убегаете?
– Наши встречи совсем не вовремя, простите, – не останавливаясь, ответил я и счел разговор оконченным. Собеседник, видимо, тоже, вскоре оставшись где-то позади.
Весь день он не выходил у меня из головы. Снова. Все буквально сыпалось из рук, и прийти в себя удалось только когда привезли изувеченную в аварии девушку. Грань чужой жизни и смерти давала силы забыть, но вечером после двух незначительных огнестрелов, ножа под ребрами и, Равновесие прости, бутылки от шампанского в заднем проходе, от откровенного безделья ввиду всеобщего последующего здоровья, я снова впал в уныние, принявшись корить себя за то, что повел себя крайне глупо. А жизни явно нравилось издеваться надо мной, устроив уже третью встречу с этим человеком. Причем в этот же самый день.
– Вы?.. – я так и замер на пороге, увидев, что за пациент поступил с крайне притянутым за уши поводом –