Вода в реке пошла рябью, волны забились о подножие холма. Ему приятно было ощущать эти порывы. Словно встреча друзей, после долгой разлуки.
Как ему быть? Он не справится один. Сколько раз, лежа без сна на каком-нибудь постоялом дворе или сеновале, он думал, что его сестра может находиться здесь же рядышком, через стенку, или в соседнем домике, или в транспортном экипаже, несущимся мимо. Ему одному никогда не найти в огромной стране пару странников, бегущих с места на место в поисках своего счастья. Здесь, в этой деревне ему помог случай, вернее болтливость местного повесы. Как ему найти следующее место встречи? Где искать другую, возможно, более сговорчивую хозяйку? Впрочем, вряд ли такие как она будут помогать кому-либо вроде него. Для них он всегда будет нелюдем, «из тех, из них».
Ему нужны были люди, нужна была сила, та самая, которая еще не так давно была в его руках. Опутав страну своими сетями, он бы обязательно поймал рыбку, которая была ему нужна. Уже не в первый раз отчаяние выпустило свои когти. В такие мены он даже думал о том, чтобы вернуться. У него в рукаве есть несколько припасенных тайн, ради которых император согласится терпеть его с собой рядом еще какое-то время, поняв, что главный советник еще нужен и от него может быть польза.
Дим ударил кулаком по земле. Руку обожгло болью. Он зло выдохнул, оборвал свою связь со стихиями, встал. Если больше ничего не останется….
Ерах в тридцати от него сидел мужчина. Пусть Димостэнис видел его всего несколько раз в жизни, он был уверен, что не обознался. Не может быть! Он медленно закрыл глаза и снова открыл. Нет, не сон.
Иланди поднялся на ноги и мягкими, неслышными шагами приблизился к Энтони Ингарду. У того на коленях лежали листы бумаги, а в руках он держал рашкуль2. Дим заглянул художнику через плечо. На листе было нарисовано лицо девушки. Длинные прямые волосы, высокий лоб, слегка прикрытые глаза, прямой нос с тонкими ноздрями, губы, сложенные в упрямую полоску. Не хватало всего пару штрихов, чтобы они расцвели улыбкой.
Дим обошел человека и опустился перед ним на траву, принимая такую же позу, как у него. Мужчина поднял глаза и приветственно улыбнулся. Правда, спустя каких-то нескольких мгновений улыбка исчезла с его лица. Это было единственное, что изменилось в нем. Больше ни что не выдало его волнения, смятения или страха.
– Приветствую, благородный сэй, – Энтони слегка склонил голову.
– Ее ты тоже так называешь? – холодно поинтересовался Димостэнис.
– Кого? – совершенно искренне прозвучало в ответ.
Дим почувствовал, как внутри у него зарождается буря и желание утопить этого наглеца. Кстати, чем не решение проблемы? Элени сама домой вернется.
Он не стал размениваться на пустые слова. Сидел, смотрел тяжелым взглядом, ожидая ответ на свой вопрос. Иногда этого взгляда хватало почище любых допросов у дознавателей. Художник тоже молчал, с таким же искренним