Со своей возвышенной точки обзора внутри самолета Эш успел разглядеть только появившуюся макушку другого пассажира, массу непокорных светлых волос, темных у корней, когда голос Кейт вернул его к телефону.
– Ты еще здесь, Дэвид?
Он снова откинулся на спинку сиденья.
– Да, прости. Похоже, опоздавшие прибыли. Скоро уже должны взлететь.
– Психиатр, доктор Уайетт?
– Ныне психолог, по словам Мейсби. Есть разница. Психология – это изучение человеческого развития и поведения, и она классифицируется как социальная наука, меж тем как психиатрия по большей части имеет дело с аномальными психическими или эмоциональными состояниями и расстройствами. Естественно, они могут перекрывать друг друга, – сказал Эш.
– Я уже знаю это, профессор. Я университет окончила.
– Ну, мне надо было в этом убедиться. Во всяком случае, я полагаю, что это она, а клиент, оказывается, молодая женщина. – Он снова быстро глянул в окно и заметил, что шофер, который, очевидно, открыл багажник изнутри, прежде чем выйти из лимузина, тащит два чемодана явно в стиле Луи Виттона. Дорогих, но в этом не было ничего удивительного. Двух женщин уже не было в поле зрения, и Эш предположил, что они находятся на коротком трапе, ведущем в самолет.
– Доброе утро, – он услышал, как стюардесса приветствует молодую девушку, которая входила в салон, сгорбив спину и опустив голову. – И снова здравствуйте, доктор Уайетт, – сказала Джинни женщине, шедшей сразу же за ней.
Эша поразило, что проворная стюардесса не назвала блондинку по имени, и он гадал, не было ли это политикой компании в отношении будущих гостей. Может быть, Джинни даже не знала, как ту зовут.
Он вспомнил, что Кейт еще на линии.
– Кейт, я позвоню тебе, когда я буду в Комреке, но если потребуется, можешь позвонить мне снова, когда мы будем в воздухе.
– Вряд ли будет такая необходимость. Но мне интересно, как тебя примут в замке.
– Хорошо. Пока.
Он закрыл мобильный телефон и убрал его в карман пиджака.
Девушка с растрепанными светлыми волосами брела по салону, и ее миловидное лицо портил мрачный, угрюмый взгляд дочери Гелдофа[9]. Она едва глянула на Эша, когда доктор Уайетт подвела ее к сиденью дивана через проход от него. По контрасту с модной одеждой психолога, на ее подопечной была странная мешанина одеяний, скорее второпях наброшенных, чем тщательно подобранных, когда она выбралась (вероятно, неохотно) из постели, чтобы совершить этот утренний рейс. Она была в темно-лиловом открытом блейзере, который был длиннее, чем юбка в горошек с высокой талией, свободно повязанная поясом. Белая футболка была заправлена в юбку, а с шеи свисали три серебряные цепочки разной длины. Она была небольшого роста (что усугублялось сгорбленной спиной). Ее ажурные колготки