Он посмотрел на книги, взял одну в руки, нежно поглаживая по корешку. Ветхий переплет, казалось, вот-вот рассыплется на наших глазах.
– Я помню, что он взял вину на себя. Но ведь именно он просил меня сохранить их.
Мне было жаль лишать его книг, он и так лишен практически всего, как и я, как и многие. Но книги – это опасно.
– Я хорошо их спрячу.
– Кай, нет! Нельзя.
– Я закопаю их во дворе, сделаю это ночью, а сейчас просто спрячу под одеждой и пойду с ними на ярмарку, они не будут там обыскивать каждого. Там ведь толпа, и всем друг на друга плевать.
Я вздохнула и потерла ладонью потный лоб. Как сказать, что нельзя? Как сказать сыну, что он не может оставить то единственное, что приносит ему радость в этой убогой квартире, кредит за которую придется выплачивать не только мне, но и ему, когда повзрослеет. Часами он пялится в единственное окно, пока я сутками подыхаю на работе. А сейчас глядит на меня спокойно и грустно.
– Что там у тебя? – спросила я еле слышно.
Кай показал мне названия книг, и я пришла в ужас. Одно дело, если найдут дурацкую детскую сказку, сочиненную современной певичкой или теледивой, совсем другое, если найдут книги из прошлого, будь то антиутопия о запрете книг и повальном отупении человечества или истории о пропасти между бедными и богатыми, ведь теперь нет никакой пропасти, мы все одинаковые – так говорят наши правители, а они не могут быть неправыми. И если правители говорят, что книги из прошлого – это опасно, значит, так и есть.
– Ты сошел с ума?! – прошипела я так громко, как только можно шипеть.
– Это все, что у меня есть. Пожалуйста.
Он смотрел на меня так, словно бы и не надеялся ни на что, словно бы уже смирился со всем на свете. Печально и спокойно, а главное – почти равнодушно.
– Это действительно он тебе их дал? Еще тогда, когда был…
– Да. Это он мне их дал.
Я увидела, что глаза за его очками стали блестящими.
– Ты не виноват, Кай. Держать у себя одну книгу чрезвычайно опасно, а у него весь подвал был ими забит. Он знал, что это когда-нибудь произойдет. Рано или поздно они нашли бы его книги.
– Знаю. Но это все, что осталось от его вещей. Остальное забрали. Приехали и вывезли. Ты сама видела.
Я сдалась. Поняла, что больше не могу спорить и бояться мне некогда. Завтрак и ярмарка, остальное потом. Холодильник почти пуст, а Каю необходима хорошая еда, чтобы поправиться. В противном случае на покупку лекарств придется брать еще один кредит, да и не факт, что получится эти лекарства найти. Даже у перекупов они не всегда бывают.
– Ладно, оставь пока, но спрячь хорошенько и не вздумай брать с собой