– Нет никаких причин встречаться вот так, – сказал Карл. Он нервно переводил взгляд с одного преторианца на другого. – Я бы никогда и не подумал каким-то образом записывать наши разговоры…
Рене Декер развел руками.
– Ты, несомненно, хороший парень, Ребель. Но ты же знаешь, что говорят о доверии и контроле, – он улыбнулся и положил тяжелую руку на обнаженное плечо Карла, – а так мы точно сможем оставаться друзьями, верно?
Карл кивнул.
– Хорошо, – сказал Рене, скрестив руки на груди. – Так в чем дело? Доставка? Какие-то проблемы с продуктом?
– Нет, с Гленном.
– А что с ним?
– Он ведь работает на вас, да?
Рене Декер опустил уголки рта и пожал плечами:
– Возможно. А что?
– Вчера вечером он сидел на Пенни-Лейн и хвастался работой, которую выполнил для вас недавно в Гамбурге. Он не сказал конкретно, о чем шла речь, но складывалось такое впечатление, что это как-то связано с наркотиками, так что на вашем месте я бы осадил его. Стоило ему взять в рот выпивку, как он начал трепаться, так что, возможно, ему нужен… выговор.
Рене Декер провел пальцами по подбородку и кивнул:
– Ладно. Я поговорю с ним. – Он похлопал Карла по плечу. – Хорошо, что ты держишь ушки на макушке, Ребель. Твоя верность будет…
– Есть и еще кое-что.
Декер встретился с Карлом глазами.
– Я услышал кое-что, что, по-моему, тебе следует знать.
– Так? – Рене Декер кивнул, чтобы он продолжал.
– Сегодня утром звонили в участок. Следователь по расследованию убийств из копенгагенской полиции.
– И?
– И он задавал вопросы, которые, как мне показалось, могут представлять интерес.
– Какие вопросы? – нахмурился Декер. – Мы не имеем никакого отношения к Копенга- гену.
– Он спрашивал, знает ли кто-нибудь что-то о Питбуле.
Рене Декер приоткрыл рот. Он долго молча буравил Карла взглядом.
– Ты уверен?
Карл кивнул.
– Он спросил Петера Зельнера, знает ли полиция что-нибудь о его смерти.
– О чем еще он говорил?
– Больше ни о чем.
Рене Декер колебался.
– Ты не знаешь, удалось ли… удалось ли им выяснить что-нибудь?
Карл покачал головой.
– Ты сказал, что он звонил из отдела по расследованию убийств?
– Да. С ним разговаривал Зельнер, я слышал только обрывки разговора.
– Как его звали? – Рене Декер вздернул подбородок и посмотрел на берег, где стоял его отец. – Того, кто звонил… как его имя?
– Шефер, – сказал Карл, поправляя очки, – Эрик Шефер.
В прихожей и по всему коридору были лужи высохшей крови, черно-фиолетовой и растрескавшейся, как краска на японской керамике раку. Она была смазана в тех местах, куда наступали ногами, а на белых стенах и панелях виднелись табачно-коричневые отпечатки рук, локтей и плеч, которые встречали удары.
Эрик Шефер перешагнул