Еще проживая в Ульяновске, я посматривала съемные квартиры в Саратове в ближайшем от леса районе, поэтому сейчас не составило труда за один день сходить на просмотр пяти самых оптимальных вариантов. На одном я все-таки остановилась – довольно далеко от квартиры, где живет тетя Маша, и достаточно близко к лесу. Просто идеально.
Въехать можно завтра с утра, и это радовало еще больше. По крайней мере, предстоящий день перед полнолунием мне не придется говорить с кем-либо, как это произошло в прошлый месяц. Как ни старалась отвязаться от Юли и Лизы, мне не удалось подавить в себе раздражение, поэтому я сбежала гораздо раньше, чем луна начала бы действовать. Страх полностью овладел мною, я будто потеряла рассудок, но и в такой момент прекрасно понимала, что нужно бежать, если я не хочу растерзать в клочья самых дорогих мне людей.
Ночью я не могла заснуть – без конца прокручивала в голове события минувших месяцев. Закрыв новую кухонную дверь – она отличалась от той, что мы с Мишей разломали, – я курила в окно и вглядывалась в темноту некогда устрашающего меня леса. Теперь только там я находила для себя утешение, только там меня по-настоящему никто не мог найти. Будучи охотником, я быстро изучила местный лес, можно сказать, даже стала привыкать к нему, но лишь обратившись, почувствовала, что среди деревьев ощущаю себя спокойней, чем среди людей. Они не вызывали во мне жгучего желания сорваться.
Сейчас я не решалась пойти в лес Саратова, словно боялась встретить там свое прошлое, на которое с легкостью могла закрыть глаза, пребывая за пределами города. Но стоит мне ступить на ту землю, как все накатит с невероятной силой. И я не знала, смогу ли справиться с этим в одиночку.
Раньше я всегда все делала одна и получала от этого истинное наслаждение, но теперь мне бы так хотелось рассказать хотя бы кому-нибудь обо всем, что меня беспокоит. И единственный человек, с кем я могла поговорить об этом, навсегда остался по ту сторону. А я сама по своей же воле разрушила мост, соединяющий нас эти недели разлуки. С тех пор он писал редко, а в последнюю неделю и вовсе перестал. Воспоминания о нем меня угнетали все сильнее.
Утром я поспешила переехать в свою новую квартиру, оставляя тетю Машу в расстроенных чувствах. Несомненно, она волновалась за меня и хотела, чтобы я всегда была под присмотром, тем не менее понимала, что в желании пожить отдельно нет ничего дурного.
Я обещала, что назавтра приеду в ее цветочный магазин и постепенно начну приступать к работе, потому что, так или иначе, учиться больше не намерена. Ее обрадовали новости, но в глазах стояла грусть – во мне