Тонер одаривает Кашкина учтивым поклоном.
– Каким вызовом? – продолжает он риторически. – Обернитесь, Константин Андреич, оглядитесь по сторонам.
Если бы Тонер мог, он бы распростёр руки, широтой жеста иллюстрируя свою речь. Точно песнь поёт о родных просторах. Но не может он развести руками: узко здесь. Сами понимаете – коробочка.
– Нас с вам окружает серость, обыденность и уныние, – льётся его песня, – а вы… вы просто плюнули этому в лицо. Да вы, простите за выражение, срать на это хотели. Я искренне восхищён! Ведь всё вокруг становится одинаковым и отформатированным, посмотрите. Мы тонем в обезличенном болоте рутины и тошнотворной будничной скуки. И даже когда звучит призыв «Не будь как все!», «Выделяйся!», это всё равно означает, что все не будут как все, все будут одинаково выделяться. И потому сольются в ещё более гомогенизированную серую массу. Ведь на самом деле люди боятся, панически боятся быть не похожими на остальных, понимаете? Они боятся быть изгоями, белыми воронами, им уютно только в конформизме. Они боятся отличий и в особенности боятся тех, кто от них отличается. Нонконформистов боятся, Константин Андреич. Вас боятся. Боятся и уважают. Поэтому любой, кто найдёт в себе силы выделиться по-настоящему, а не как советует реклама в модных журналах, выделиться так, как до него или кроме него никто не умел и не умеет, тот ну просто обречён на поклонение.
Повторю, не знаю, какие цели вы преследуете. Может, это начало грандиозной промо-акции или рекламной кампании по продвижению какого-то товара. Нового фильма, к примеру. Или туалетной бумаги. А может, в других городах есть такие же Кашкины, которые точно так же поднимут на уши общественность и потом одновременно бабахнут по всей стране, мало ли. Может, это такой изощрённый вирусный маркетинг, тоже почему нет? Или вообще политический заказ, не знаю… Но в политике и без вашего дерьма говна хватает, так что вряд ли. А если вы действуете автономно и всё это придумали сами, то тут я просто снимаю шляпу.
Снова поклон.
– Вы гениальный пиарщик. В общем говоря, Константин Алексеич, вы определёно привлечёте к себе внимание таких масс, – на «таких массах» Тонер чуть не захлёбывается от восторга, – о которых даже помыслить не можете. Завтра к вам приедут журналисты из центра, послезавтра из Москвы, а там, может, и мировые СМИ явятся поглазеть на русское чудо. Но чудес-то не бывает, Константин Андреич, и мы с вами это знаем.
Тут Тонер вроде как даже подмигивает Кашкину, почти по-товарищески.
– И я ни на секунду не поверил в эту вашу фантастическую способность. Но это неважно. Вы гениальный пиарщик. Даже выбор этого жилища гениален, – Тонер обводит взглядом коробочку Кашкина. – Вы избрали неприметное гнёздышко, и я понимаю: тем эффектнее будет ваше появление перед массами. Природный миллионер. С ума сойти! Да такого нет нигде в мире! Такое могло произойти только у нас! Гениально! Вы дали инфоповод