– Только она пьет эту гадость, ― указывая на стакан сказала Ава.
– Точно! ― поджав губы подытожил Дмитрий. Он старался запомнить каждую из таких мелочей. Быстрей бы освоиться, чтобы не чувствовать себя неуютно. ― А Никола, это та что тронулась после смерти парня на озере?
Ава резко повернулась, буквально впечатав Дмитрия в стену убийственным взглядом.
– Да, ― поспешил ответить Эрик. ― Вместо того чтобы оплакивать Янека, она сожгла дотла альтанку во дворе своего дома, и отправилась колесить по южным берегам Италии, никого не предупредив. «Тронутая» здесь вполне уместно, Ава. Давай не будем обижаться, на то что человек называет вещи своими именами, ― язвительно добавил, покосившись на подругу.
– Во всяком случае прошу это делать не при мне, ― оглядев по очереди парней, процедила сквозь зажатые губы Ава. ― Никола моя лучшая подруга! Люди по-разному переживают утрату, нельзя ее за это судить. Янек значил для нее что-то больше, чем просто друг.
Дмитрий сглотнул ком в горле. Слова Авы заставили легкие сжаться. Девушка права, а он полный кретин.
– Прости, ― осекся Дмитрий, прижимая губы к шелковистым волосам Авы.
Напускная строгость тут же развеялась. Ава оглядела зал и увидела подруг. Косуха, корсет, яркие туфли, и… Что это? Новая прическа! Никола смеялась, поглощая рассказы Миры. Нисколечко не изменилась, не считая прически.
– Заплати за коктейль и возьми мне спрайт с лимоном, ― фирменным тоном вертихвостки, закомандывала Ава.
Девушка направилась к столику. Бросив на бар крупную купюру, Дмитрий взял напитки и поспешил за Авой.
Музыка гремела, забитое до отказа людьми помещение было переполнено запахами. Спирты, пот, жаренный картофель к пиву, и тысячи оттенков парфюмов. Запахи смешались, вызывая тошноту у Николы. Но даже в этой каше она отчетливо различала знаки. Мира говорила и говорила, не преставая. Никола смеялась, поддерживала беседу и делала все что могла, чтобы не выдать себя.
Ваниль. Нотки ванили ударили по рецепторам, но Никола отмахнулась от них, уговаривая себя, что каждая вторая красотка в баре надушена ванильным парфюмом. А потом случилось то чего Никола больше всего боялась – проявилась метка. Это значило только одно: завязался узелок, где параллельные прямые пересекутся. Ну а если нет… Ох…
Сладость ванили сменилась тошнотворным запахом жженой листвы. Это похоже на копоть поздней осени. Ненавистный запах проникал в каждую щелочку, окучивая сознание и перекрывая все пути кислороду. Тошнота спазмом подкатила к горлу.
Заиграла песня из 1987 года, «She like a wind». По иронии судьбы Патрик Суэйзи все таки добрался до Николы в этот вечер. Оно и неудивительно, к музыкальному автомату подобрались домохозяйки из книжного клуба. С тех пор как в баре выступала группа, вместо посиделок за чашкой чая и болтовней о женских детективах каждую пятницу, домохозяйки в тайне от мужей отрывались в «Люцифере».
Никола оцепенела, жадно хватала ртом воздух, как вдруг услышала голос Авы. По мере того как подруга приближалась,