Хватились-то их быстро. Отец в тот день со службы отпросился, занемог, а может, сердце почуяло, бог весть. И вот заглянул он в детскую, смотрит – ящик комода неплотно закрыт, отодвинул его, а там учебники да тетради свалены. С чем же Иван да Татьяна в гимназию отправились? С утреца ранцы-то полные у них? Словом, кинулись искать, а никто не видел. Долго носились, вся полиция на ногах стояла. А Иван-то что придумал! Запас он большой кусок брезента и, когда они на почтовую-то вспрыгнули, этим брезентом себя и сестру укрыл. Так они незамеченными из города выскользнули. А как уж они из Новгорода в Петербург перебрались, того и сейчас никто не знает. Иван молчит об этом как рыба. Я уж думаю, не натворил ли он чего совсем безобразного, чтобы денег-то на билет добыть.
Словом, долго сыскать не могли, недели две, не меньше. Тимофей, бедняга, уж и поминальную хотел заказывать, а тут из Петербурга телеграмма приходит из полицейского управления, мол, нашлись такие-то, просим явиться и забрать. Вообразите, где их изловили: в зоологическом саду! Сторожа заметили, что некоторые животные недополучают пищи, да и кое-каких водоплавающих птиц недосчитались. Тимофею-то пришлось еще потом и штраф выплачивать, за исчезнувших птичек-с.
В общем, стали приглядываться и скоро обнаружили наших беглецов. Несколько дней кряду жили они в специальной конюшне, где антилопы гну стоят. Так представьте, что они еще и даваться не хотели, пытались бежать. Ивану так вообще это чуть жизни не стоило! Сбегая от сторожей, он не глядя перемахнул забор и очутился в вольере с нильским аллигатором! Слава богу, дни стояли прохладные и рептилия была несколько сонная, а так бог весть чем бы кончилось!
Федор Кузьмич снова приложился к фляжке.
– Действительно, впечатляет! – сказал я. Мне даже как будто припомнилась читанная мною в прошлом году газетная статья в "Слухах" о том, как крокодил в зоологическом саду чуть не проглотил какого-то чумазого мальчишку.
– Не то слово! Ему бы на войне геройствовать. А что с эдаким в мирное время делать прикажете? Отец-то его пуще всего боится, чтобы он в революцию не ударился, – понизив голос, проговорил Федор Кузьмич. – Сейчас ведь, знаете, новое веяние. Марксизм в расцвете. А сказать по совести, таким, как Иван с Татьяной, поджег учинить или еще там чего-нибудь – это ведь сущие пустяки, забава. Вот и смотрим за ними всем городом. О, да мы на месте!
Наша бричка подкатила к особняку в два этажа и остановилась у подъезда. Федор Кузьмич необыкновенно ловко соскочил со своего места, он был разгорячен и деятелен.
– Прошу вас, Петр Григорьевич, не конфузьтесь, у нас тут все совершенно запросто! – наставлял меня Федор Кузьмич, когда мы взбирались по деревянному крыльцу.
Беда заключалась в том, что мне непросто было выполнить его наставления, поскольку в общество я попал впервые